Пути Господни неисповедимы… - страница 5

Да, да… полюбил я её. Подумал, Бог дал мне любовь, испытал меня в разных ситуациях, и не дал погаснуть любви в сердце. Потом-то я уж понял – всё с самого начала должно было быть именно так. Бог готовил нас друг для друга.

Оказалось, что и Нина меня ещё заранее полюбила (узнал об этом уж лишь после свадьбы нашей).

Летом, в каком-то году, на нижней улице в Кугеево (улица «Кавказ») горел дом, и я участвовал в тушении пожара. И меня там приметила она (моя будущая жена).

Женились мы в июле 1963 года в Кугеево. К этому времени я защитил диплом в УЛТИ (Уральский лесотехнический институт), а Нина закончила Канашское медицинское училище.

Да, да, я полюбил её, увидев её внутреннюю чистоту, трезвость в мыслях. Мы не испытывали тягости в общении. Я старался не обидеть её своими неосторожными словами, действиями.

Небольшим препятствием стала её ссылка на её молодость (нет ещё и 19 лет) и её желание поступить в медицинский институт (боялась остаться без института). Я обещал ей, что она поступит в институт.

Родители Нины берегли свою дочь, поставив условие, чтобы мы расписались ещё до свадьбы. Расписались 25/VII, а свадьба была 27/VII-63 г.

Через 3 дня после свадьбы мы уехали на работу по моему направлению на Северный Урал (г. Ивдель Свердловской области, в Управление п/я Н-240).

Наше место работы. Из Ивделя самолётом до центрального посёлка Понил (километров 120—130), оттуда километров 30 по железной дороге (узкоколейка), там лагерь заключённых, посёлок.

С этим народом я должен готовить лес для страны, а Нина – единственный медик, фельдшер – должна лечить их. В посёлке зона, казарма на 100 солдат и офицеров, вольнонаёмные.

Работали мы оба внутри зоны.

На работу заключённых привозят и увозят по железной дороге. В лесу я должен организовать труд заключённых, принимать их работу.

Очень сложная работа в лесной промышленности – это же цех под открытым небом в любую погоду.

Трудна эта работа, особенно для женщин. Молодчина Нина, не жаловалась, работала. А ведь, бывало, среди ночи стучат, требуется срочная помощь в зоне или в казарме солдату. Её уважали, заключённые говорили ей: «Ты наша мама». Это – женщине 19—20 лет, просто девушке.

Я много раз задавался вопросом – почему мы с Ниной оказались там, где работа с заключёнными?

Для себя оправдания находил, ведь в большинстве леспромхозов рабочим классом были заключённые, а почему Нина? Потом ответ нашёл.

А отец Нины был сослан в Якутию на поселение, сидел не в тюрьме, но осуждённый работал в шахте.

А мать Нины, Елизавета Абрамовна, как медик 2 года была в армии, поехала к осуждённому мужу в Якутию. Живя среди осуждённых, она, как медик, не могла не оказывать лечение им.

Вот и дочь стала медиком, раз мы – молодая семья, заранее сценарий составлен для нас, и мы полностью проделали весь этот путь.

И это ещё не всё – всё будет написано дальше, этот промысел Божий.

Нам дали квартиру в длинном бараке. Наша квартира с торца здания, отдельный вход, в остальные квартиры вход с средины здания.

С торца – участок под картошку и зелень и т. д. Имеется летняя кухня. За калиткой течёт река, метров 5 шириной, чистая вода. Недалеко есть колодец.

Жили дружно, любили друг друга. Но не всегда я мог бывать дома, я где-то в лесу с заключёнными, а вечером ещё задерживался в зоне, оформляя документы.

Но находили время изредка ходить с Ниной на охоту, ходить за ягодами в лес, ведь он рядом, как говорят, в двух шагах.