Кирилл замахнул полную рюмку. Облил подбородок и грудь.
– Вот запалит тебя Аня, бросит, и все исчезнет. Останешься ни с чем. Никакого тебе «развились», «выросли» и прочей ерунды. Нет человека, нет и накоплений
– Чего-чего?! Что значит запалит, с чем запалит?
– А-а-а, ты же финансист, ща объясню. По-твоему. Отношения – это не инвестиции. То есть ты не получишь дивидендов. Понимаешь?
– Не с чем меня палить, я Анюте ни разу не изменял. Это тебя Вика скорее бросит. Если у вас в какие-то проблемы, нечего на нас валить.
– У всех все одно, наливай.
– Не хочу больше.
– Надо допить.
Антон налил по полрюмки и убрал еще не пустую бутылку на пол. Кирилл продолжал.
– Ты останешься ровно с тем, что имел на старте, с самим собой. Только от тебя хрен что останется к этому времени. Вот так.
– Ты про себя говори. Нострадамус.
– Да, Нострадамус, я все предвижу. У меня с Викой так же было, а теперь – полная жопа. Не могу больше видеть ее, достало. Оры, крики. Ты, братан, только на пути к этому. Я вижу.
– Да пошел ты. Успокоишься, нет? У меня все нормально.
– Ага, конечно. Давай-давай, надейся, что твой смертельно больной в порядке.
– Кто? Какой больной, черт подери, что ты несешь?
– Истину, друг мой, ты мне потом спасибо скажешь, все твои попытки сохранить брак – инъекции для обреченного. Перестань колоть, хорош! Пусть подыхает. Он этого не стоит.
– Полный бред. Я тебе скажу на твоем языке, чтобы ты понял и отстал. Больной точно стоит того, чтобы жить. Во всяком случае, мой больной. Со своим делай, что хочешь. Ко мне не лезь.
– Мне тебя, братан, жалко. Ты по-любому хоть раз задумывался об этом. Я помочь хочу. Если думал о том, стоит продолжать или нет, значит, не стоит. Раз задумался, все, кранты. Значит, что-то ждешь от будущего, повелся на суперуровень. Ну, скажи, ты хоть раз думал, «стоит ли брак того, что мне приходится ходить говном измазанным». Ну, давай, не ври мне. Думал, стоит ли все это моего времени, усилий, идеалов? Глотал обиду хоть раз?
– Нет.
– Ну, не ври мне, че как маленький. Я ж знаю, было и не раз. По глазам вижу. По твоим, по Анькиным. Запомни, суперуровня не существует.
– Кирюх, что ты от меня хочешь? Ты реально достал, перестанешь, нет?
– Не перестану, Антоха, глаза раскрыть тебе хочу. Если бы у вас было в порядке, тебя бы не мучили сомнения. Ты бы эти инъекции с удовольствием колол, лишь бы еще денек выкрасть. Не повторяй моих ошибок. Я кайфовал по жизни. Любовь была в удовольствие, и я колол больного изо всех сил. Но потом удовольствие прошло, страсть ослабла, и я начал верить в суперуровень. Думал, надо потерпеть, переждать, потом все будет хорошо. Так я превратил свою жизнь в оргию скандалов. Слава богу, все закончилось. Черт, отвечаю, больше никогда не вляпаюсь в подобное дерьмо. Любые отношения прекращу, как только пойму, что они больше не приносят удовольствия и перешли в режим ожидания суперуровня. Не доводи до предела, бросай Аньку сейчас, братан.
– Да пошел ты, как ты можешь такое говорить в моем доме? Бухой, что ли, совсем? У меня все хорошо! Я пошел спать с моей любимой женой! А ты не лезь ко мне, иначе я за себя не отвечаю! Решай свои проблемы сам! Будь жертвой жены и жалуйся на нее кому-нибудь другому! К нам не лезь! Охерел совсем!
Антон вскочил настолько резко, насколько может это сделать человек после девятичасовой пьянки. Хотел было что-то сказать напоследок, но то ли передумал, то ли поленился, в общем, промолчал и скрылся в спальне.
