Арилилли отвела взгляд и посмотрела в сторону. Пауза затянулась. Когда Олег хотел было продолжить мысль, девушка ответила:
– Я догадывалась, что этому шло.
– В этом не было секрета, – пожала плечами Матильда. – С первых же дней когда нас стали посещать мысли о создании нового порядка, твоя кандидатура казалась самой логичной…
– Да, я помню, мы говорили… – начала лепетать Арилилли.
– Вспомни, – сказал Олег. – Идея была в том, чтобы наконец-то народ взял в руки собственное будущее. Ни маги, ни аристократы. А сам народ. Веками он исполнял чужую волю. И именно его руками была построена великая Империя, которую бездарно отправили в руины маги и аристократы.
– Наша задача, – кивнул Ромеро, обняв девушку за плечи. – Помочь народу сбросить с себя иго и взять судьбу в свои руки.
– Но сделать это самостоятельно любые массы не могут – должна быть путеводная звезда, – согласился Олег. – И пока что такого человека среди самого народа не появилось.
– Потому что гнут спины на полях и в копях, – поджал губы Ромеро.
– Но мы же все – не дети аристократов, ни наследственные маги. Каждый из нас – подушина, которую заплатили наши деревни за «светлое будущее», – при последних словах лицо Олега искрилось в усмешке. – Однако за светлое будущее семей, очевидно.
– И здесь не помогут огненные шары и молнии, – сказала Матильда.
– Да. Нам нужен принципиально иной подход. А именно любовь.
– Любовь? – удивилась Арилилли.
– Ты иная волшебница. Совсем другая ступень, – пояснил Олег. – Люди любят тебя и ценят тебя. Ты для них светоч, в отличие от множества иных магистров и советников. Твоя сила – добро и излечение.
– Так значит мы не собираемся обрушить на головы врагов потоки пламени? – спросила Арилилли. – Я думала, это главная задача – восстановить народ против своих угнетателей и уничтожить их…
– Поднять их против угнетателей – да, несомненно, – ответил Олег. – Только не обрушить огонь на головы. А предложить им спасение…
– Думаю, тебе стоит рассказать подробнее.
– Несомненно. Но для этого требуется использовать пару плетений, – сказал Олег, подняв вверх руки, оглядывая помещение. На миг он задержал взгляд на одном из углов. Но лишь на миг. Затем он взмахнул руками и четверо заговорщиков погрузилось в непробиваемую тишину.
***
Публиций Юла, центурион второй центурии первой манипулы третьей когорты Седьмого легиона Виталии, с легким вздохом присел на пень, так удачно подвернувшийся на берегу речки. Бывалый воин только-только вылез из воды и желал немного насладиться моментом – присесть и поглядеть на залитые солнцем сочно-зеленые луга равнины Гираро, на сгрудившиеся словно на народный сход домишки близлежащих деревень, на изгибы русла мелкого водоема, в котором только что сын обычного крестьянского рода Юла ополоснул сопревшее под доспехом тело. Можно было бесконечно любоваться синим, словно цвета родной Виталии небом, в редких мазках белых перистых облаков, на вздымавшиеся далекого на горизонте заснеженные пики великих Альт. Да можно было просто понаблюдать за парнями из центурии Публиция, которые в чем мать родила беспечно резвились в речке. Эх да… благодать такая, грешно было не раскурить трубочку.
Центурион поднялся, дошел до лежавших среди прочих вещей и оружия легионеров своих пожитков, выудил кисет, видавшую виды трубочку, трут да огниво. Вернулся ко пню, на который было попытался посягнуть один из бойцов, но при взгляде на Публиция поспешно ретировался. Усевшись обратно, сын рода Юла без лишней спешки насыпал табаку, затем еще более размеренно и неторопливо высек искру. Задымил.
