Ехал старый трамвай, и другой колеи,
И маршрута другого он знать не желал,
Красовалась на лбу его буковка «И»,
Кто-то очень давно его «Игорь» назвал.
А потом сняли номер – не в номере суть,
Ну едет без номера Игорь, – и пусть,
Какой у него проложен был путь,
Все знали, кто ездил, и так наизусть.
В депо я работал начальником смены,
И в смену ночную опять заступил,
Ремонты узлов, и деталей замены,
Я всеми процессами руководил.
Но тут ко мне Игорь внезапно подъехал:
«Иваныч, садись, я тебя прокачу,
Решат без тебя, не ремонт, а потеха,
А я прошвырнуться с тобою хочу!»
«Ну что ж, Игорёк, мы с тобой ветераны,
В упряжке одной мы с той самой войны,
Забыть не дают о ней старые раны,
В погоду ненастную ноют они!»
Но вскоре от этой езды монотонной,
Заснул под колёс перестук я ритмичный,
Очнулся, смотрю – трамвай многотонный,
Летит высоко, словно лёгкая птичка!
«Игорь, мне снится!? Скажи, что мне снится!
Трамвай, ведь правда?…Не может летать?!» —
«Главное тут – к небесам обратиться,
Им такую пушинку легко покатать!»
Летели мы с ним над ночным Ленинградом,
Иначе он виден с большой высоты,
Наш город прекрасен – другого не надо,
Нигде не найдём мы такой красоты.
Проснулся под утро, в депо, на диване,
Вот уж приснилось, ну просто отвал!
Остались приятные воспоминания,
Будто и вправду я ночью летал.
Слесарь заходит: «Иваныч, здорово!
Ну как полетали, понравилось – нет?
Для Игоря это давно уж не ново,
Но как он летает – для всех нас секрет!»
В животе у меня что-то булькнуло громко
И закрутилось торнадо внутри.
Подумал, а если какая поломка?
И всё же летал я – ну ты посмотри!
Шальная тут мысль меня посетила,
Убрать номера, вместо них – имена,
Начнут все летать, может, в том наша сила,
Сначала наш город, затем вся страна.
Маршрутами – Ольга, Елена, Светлана,
Аркадий, Егор, Константин,
Нормальные, в принципе, планы,
Но как же к реалиям их подвести?
А то что-то ползать совсем надоело,
