Нет, она не осуждала подругу. Тот, кто выжил на улице, знает, что все средства хороши, лишь бы избежать голода или смерти, но ей была неприятна сама мысль о сексе.
– Иногда, – равнодушно ответила Дэль. – И только если мужик мне нравился. Я была танцовщицей, а не шлюхой. А в перерыве между номерами собирала паззлы, чтобы не было скучно.
– Что ты делала? – не поняла Белка.
– Паззлы. Такая игра у землян. Из множества маленьких кусочков надо составить картину.
– Любую?
– Нет, конечно. На коробке от них всегда есть изображение, что должно получиться в итоге. Основываясь на нем, ты начинает подбирать один фрагмент к другому до тех пор, пока они не сойдутся в рисунок.
Белка представила, как Дэль в соблазнительном наряде танцовщицы, заправляя белокурую прядь за острое ухо и сгорбив спину, складывает кусочки в нечто непонятное, и невольно хихикнула:
– Глупое занятие! Тебе нравилось на Земле?
Дэль мотнула головой, и ее локоны рассыпались светлой волной, скрыв лицо.
– На Земле слишком много разных рас, вероисповеданий, обычаев. Из-за этого никто не обращает внимания друг на друга. Земля как дремучий лес, в котором легко затеряться, только не из деревьев, а из людей.
Подруга замолчала. Белке показалось, что она хотела что-то добавить, когда дверь распахнулась, и в комнату заглянул запыхавшийся Монти.
– Там Уоллер высокородных гоняет, хотите взглянуть?
– Подрались! – восхитилась Белка.
– Он с ума сошел? – уточнила Дэль, поднимаясь и набрасывая на точеные плечи тончайший пеньюар, через который едва не просвечивала кожа.
– Давайте быстрее!
Монти исчез.
– Бежим! – Белка спрыгнула с кровати, схватила за руку подругу и потащила следом за ним.
В рекреации с красными деревьями и золотыми часами собралась толпа студентов. В центре образованного ими круга обнаженный по пояс Уоллер Виллерфоллер совершал невообразимые прыжки и кульбиты, уходя от атак братьев Карвинов.
Белка, протиснувшись сквозь толпу, заняла место рядом с Монти и невольно залюбовалась телами и движениями дерущихся. Она и в Санморе любила уличные кулачные бои – с зазевавшихся зрителей было легко срезать кошельки.
– С чего они сцепились? – поинтересовалась Дэль, вставая с другой стороны от Монтегю.
– Мирон во всеуслышание заявил, что те, в ком есть животное начало, стоят на нижней ступеньке эволюции. А на верхней – существа, созданные Богами. Например, фриммцы.
Белка скептически фыркнула.
– Вопрос спорный, – вдруг раздался позади глуховатый голос, – особенно если считать, что животных тоже создали Боги.
Кальмеранка оглянулась и с изумлением уставилась на… Привратника, которого с момента прибытия в Фартум видела всего раз или два. Тот был в обычной серой хламиде, с надвинутым на лицо куколем, бросавшим на лицо глубокую тень. Хорошо видны были только его тонкие и блеклые губы.
– Привратник, они не нарушают правил! – поспешно обернулся к нему Монти. – Бой по обоюдному согласию, при свидетелях, без крови, без применения оборота со стороны Уолли и рекурсии со стороны Карвинов.
– Ну, вот я и послежу… – дернул в усмешке уголком рта тот.
Братья Карвины были очень быстры и действовали слаженно, однако в быстроте реакции тайерхог ни в чем им не уступал. Судя по всему, противники пока не стремились нанести друг другу урон, пытаясь просчитать манеру ведения боя.
– А почему против Уолли двое? – возмутилась Белка. – Это нечестно!
– Таково было его желание, – пояснил Монтегю, не спуская с дерущихся глаз. – В ответ Мирону он сказал, что у эволюции нет ступеней, поскольку она представляет собой спираль, по которой он и спустит обоих Карвинов, если они не испугаются драки. Они не испугались.
