На этот раз моё сознание не стало никуда уползать. Оно нацепило маечку «Мне хорошо, ни с чем не приставайте». По дороге домой Рим пытался завязать разговор, и я пообещала ему рассказать все сплетни о всей администрации города, но только не сегодня. Сегодня я могла издавать только междометия: «Ага», «Угу», «Ого».
Такого же чуда, как в прошлый раз, не произошло. Я не летала, и синяки по-прежнему болели. Зато я стала спать ночью, по восемь часов, без каких-либо сновидений. Лишь под утро мне грезилось, что я иду по песку рядом с красивым мужчиной.
Не хочу я быть пациенткой. А чего хочу? И сама не знаю.
Персонал разъехался на зиму, и отвечать на все звонки приходилось мне самой. Часть я пропускала, потому что ленилась дотянуться до рабочего телефона или забывала его зарядить. Постоянные гости знали, что заявки надо посылать на электронную почту. А новых в это время года ждать не приходилось.
Время от времени я давала себе зарок быть аккуратной хозяйкой и не пренебрегать телефонным общением. Зарок работал максимум сутки, но я всё же обновляла его и обновляла. И очередному звонившему повезло. Я как раз только что смахнула пыль с мысленной вывески «Наташа, отвечай на звонки! Отвечай, тебе это надо!».
– Отель «Весёлые Ладошки». Чем могу помочь?
– Мне надо связаться с Натальей Ладошкиной.
– Сообщите, пожалуйста, ваше имя и контактный телефон, а также, по возможности, ваш вопрос, Наталья Александровна вам обязательно перезвонит.
– Мне бы хотелось лично с ней пообщаться. Могу я узнать её номер телефона?
С какой луны эта женщина упала? За разглашение хотя бы одной цифры из моего личного номера я премий лишаю. Ишь, чего захотела. Номер мой. Да это святое!
– Наши правила конфиденциальности строги и гарантируют неприкосновенность личных данных.
– Когда я могу застать Наталью? В какое время мне перезвонить?
– Сезон закончен, и отель закрыт. У Натальи Александровны нет строгого графика, и я не могу посоветовать вам ничего определённого.
– Хорошо. Запишите. Меня зовут Тереза Майер-Соболевская. Наталья может знать меня как Терезу Волошину. Мой номер у вас определился. Нам с Натальей необходимо обсудить личные вопросы. Передайте ей обязательно. Я буду ждать её звонка.
Тереза. Волошина. Мать моя, женщина… Нет, то есть натурально – мать. Моя мать. Мать её. Мааать!
– Вы записали?
– Да незачем, я не забуду. Я и есть Наталья. Что за личные вопросы?
– Ты ведь знаешь, кто я.
– Женщина, которая меня родила. Да, знаю.
– Я хочу познакомиться с тобой. Узнать, что ты за человек. Попытаться наладить отношения.
Деньги? Ей тоже нужны деньги? Нет, нельзя быть такой циничной. Ну, мало ли, может, кирпич ей на голову упал, просветление снизошло, потянулась душа к родному человеку.
– Наташа, я понимаю, это неожиданно для тебя. И непросто. Но я думаю, у тебя есть вопросы. Я постараюсь дать ответы.
– Хорошо. Приезжай.
– Я бы хотела, чтобы ты приехала ко мне. У меня большой дом, места хватит.
Начинается. Ей отношения понадобились, не прошло и двадцати лет. А я, значит, всё бросай, в самолёт прыгай.
– Сейчас у меня много дел. Всё распланировано. Через месяц-полтора будет окно. Я сообщу конкретные дни. И я остановлюсь у друзей. У них большой дом, к которому я привыкла.
– У тебя есть два брата. Ты, наверное, захочешь увидеться с ними.
Какая интересная постановка вопроса. Не успела ты, мать, свалиться мне на голову, как уже пытаешься продиктовать, чего мне надо захотеть.
