– Как это прогуливаются? – едва выдавил я из себя, не в силах проглотить возникший в горле комок.
– Как? А очень даже просто, – растолковал мне брат. – Фланируют, не спеша и беззаботно, иногда под ручку, а иногда и в обнимочку.
Я застыл словно Перуном поражённый, и потребовалось не менее четверти часа, чтобы я, наконец-то, обмяк и мало-мальски начал пошевеливаться. И тут меня охватила неудержимая, звериная ярость. Я готов был своими руками удавить и Ксюшу, и Димона, и его коварную маму. И хотя брат отчаянно цеплялся за меня, но я шутя ускользнул из его рук и рванул прямиком к дому Димона. К сожалению, мне удалось там застать лишь только его хитрозадую и злонамеренную родительницу.
Увидав меня на пороге, она слегка побледнела и маленькими шажочками попятилась назад.
– Мишенька! Мальчик! Ты даже не представляешь, насколько я рада, что ты уже на ногах! – принялась она заговаривать мне зубы. – Да это просто чудо, что ты так быстро оправился и исцелился! Как видно, моё лечение здорово тебе помогло!
– Так вот как Вы, уважаемая Светлана Сергеевна, держите своё слово! – заскрежетал я зубами. В слово «уважаемая» я вложил всю желчь и сарказм, на которые был только способен. – Ведь Вы мне пообещали, что неназойливо успокоите Ксюшу и отправите её назад домой! А как Вы можете объяснить, что всего полтора часа назад Вашего сына и мою невесту видели в обнимочку на Адмиральском бульваре?!
– Успокойся, Миша! – обиженно надула губы матушка Хряка. – Давай-ка лучше пройдем в мой кабинет и без излишних эмоций во всём разберёмся.
Она провела меня в кабинет, усадила в уютное кресло и принесла из кухни поднос с гранённым стаканом и тремя пол-литровыми бутылками «Буратино». Очевидно, в её глазах я был до сих пор тем прыщавым мальчиком, которого можно задобрить безградусной газировочкой.
– Выпей водички и послушай, что я тебе скажу. В нашем городе не найдётся ни единого человека, который имел бы наглость утверждать, что я не держу моего слова. И мне было очень больно и обидно услышать это голословное обвинение именно от тебя. Как я и обещала в двадцать ноль-ноль мы с Димой стояли у колоннады Комсомольского парка. Твоей подружки всё ещё не было, и мы прождали там около получаса прежде чем она, наконец-то, соизволила появиться. У меня не было ни времени, ни желания распекать её за опоздание, поэтому я сразу же перешла к делу. Когда я подошла и представилась, Ксения не на шутку испугалась и чуть было не дала дёру. Пришлось её успокоить, а затем без утайки рассказать о твоём падении с мотоцикла. Само собой разумеется, что из-за полученных травм, ты не в состоянии прийти на свидание. Я даже предложила отвезти её прямо к тебе, чтобы она удостоверилась в моей искренности. Но твоя невеста испуганно заявила, что от вида твоих ран она может запросто грохнуться в обморок. Но и домой возвращаться ей боязно, так как по дороге сюда к ней трижды цеплялись нетрезвые малолетки. Тут она пристально посмотрела на Диму и высказала своё вполне разумное предложение:
– Этот молодой человек на вид физически крепок и вполне в состоянии за себя постоять. А не мог бы он провести меня домой, чтобы при надобности оградить от распоясавшихся хулиганов?
– Так что же Вы просто не отвезли её на служебной машине домой?! – вскипел я, как перегретый тульский самовар.
– Да мы и так потеряли массу драгоценного времени на ожидание Ксении и на бессмысленные разговоры! – резко отреагировала Светлана Сергеевна. – А у меня дома лежал без сознания травмированный пациент, состояние которого могло ухудшиться в любую минуту. Я ведь давала клятву Гиппократа и в первую очередь должна была позаботиться о больном, а не о совершенно здоровых молодых людях. Дима – здравомыслящий и ответственный молодой человек и мог без проблем отвести твою девушку к месту её обитания.
