Он развернул меня к себе и сказал серьёзно:
— Да, я хочу быть с тобой до конца своей жизни. Хочу любить тебя и быть тобой любимым. Хочу просыпаться рядом каждое утро, засыпать рядом каждый вечер, проводить вместе выходные и праздники. Понимаешь? С тобой, Полинка, не с Алисой, не с Дашей, не с Кристей… Они все в прошлом. А ты — моё будущее. И я очень надеюсь, что я — твоё будущее, моя любимая девочка.
Вместо ответа я потянулась и поймала губами его губы. Я верила ему, верила больше, чем самой себе, потому что не знала, хочу ли быть с ним до конца жизни. Но мне хотелось верить, что так оно и будет. Очень хотелось…
— Фу, прекратите лизаться, противно смотреть!
Я только обречённо прикрыла глаза. Что, опять? Нет, серьёзно! Кто это? Молодой женский голос. Бывшая? Опять и снова бывшая?
Андрей оторвался от меня, но не выпустил, а строго ответил:
— Я имею право в моём доме делать некоторые вещи, которые тебе могут показаться противными, но таковыми на самом деле не являются.
Я выглянула из-за его плеча и увидела длинноволосую девушку, похожую на русалку. Её гладкие иссиня-чёрные пряди отлично гармонировали с готическим нарядом — тёмной водолазкой оверсайз, фиолетовыми джинсами, на которых было нашито белое кружево, бутсами на высокой подошве, полупрозрачными митенками. На голову дева нахлобучила шапку-бини, а на лицо нанесла макияж, который явно говорил о том, что жизнь говно и жить не стоит.
Она вызывающе уставилась на Андрея, пальцами с чёрным лаком на ногтях откинула волосы за спину и ответила:
— Да мне плевать вообще-то.
— Полина, познакомься, это Вася, моя старшая дочь, — с нотками обречённости сказал Андрей. — Вася, это Полина, моя жена.
— А, ещё одна, — фыркнула девушка и направилась к террасе: — О, и мамс тут. Весело тебе, Полина, завидую.
Веселее некуда, подумала я, избегая смотреть на Андрея. Вася… Василиса, что ли?
— Василиса, ты опять напялила на себя эту дрянь, — вздохнула Марта, отставив бокал. — Ну почему ты не одеваешься, как девочка?!
— Потому что я не девочка! — ответила та. — Во всех смыслах этого слова!
7. Глава 7. И сказала ему официантка…
16 апреля, Репино
— Как ты разговариваешь с матерью?! — повысил тон Андрей. Девчонка пожала плечами, не удостоив никого ответа, и просто-напросто свалила на лестницу, взбежала на второй этаж. Там хлопнула дверь.
Мы стояли и смотрели друг на друга, как троица баранов на новые ворота. Только одна Козочка фоткала свою недоеденную тарелку, аранжируя кусочки и украшая их веточками петрушки.
— Марта, ты водила её к психологу? — спросил Андрей. Та пожала плечами, совсем как дочь, и ответила:
— У неё переходный возраст, оставь её в покое!
— Это не переходный возраст, а неуважение к старшим. Если бы я так разговаривал с матерью в пятнадцать лет…
— Думаю, твоя матушка тебя уже тогда пугала одним своим видом, — подала голос Козочка. Марта шикнула на неё:
— Не поминай всуе, а то вызовешь на свою голову!
Меня пробил холодный пот. А ведь и правда! Мы с Андреем никогда не заговаривали о его родителях, и я почему-то была уверена, что их нет в живых, как и моих. Оказывается, есть матушка. Свекровь, значит. И, походу, не самая милая…
Нет, с меня хватит. Назойливые бывшие, хамоватые дочки, ещё и свекровь-дракон! Не для этого я замуж выходила, не для этого!
— Простите, — пробормотала сдавленно. — Я тоже поднимусь в свою комнату.
— Куда ты? Полина, подожди… — откликнулся Андрей, сдвинув брови, но я покрутила головой:
