Пятое солнце - страница 2

– Аги! – сурово сказала Света. – Ну сколько можно! Ты хоть раз можешь дойти из точки А в точку Б без вот этого вот?

– Извини. Я… я споткнулась!

К ним в блок заглянула какая-то девочка, хмыкнула и завопила на весь общий коридор:

– Не, всё нормально! Это Агния опять шмякнулась! Что? Марина спрашивает, зеленку надо?

– У меня есть, – Света помотала головой. – Ее же без аптечки даже в туалет отпустить нельзя. Да, Аги-Аги?

– Не называй меня так! Я же просила… – девочка заплакала.

– Вот когда ты будешь как человек, а не как чучело, тогда и не буду называть.

– Света…

– Давай, вставай, я тебе помогу, – Зоя подала ей руку. Девочка робко покосилась на Свету, но все-таки взялась за Зоину руку и неуклюже поднялась.

– Спасибо.

– Аги, так и будешь столбом стоять или все-таки приберешь за собой?

Зоя просто кипела от возмущения. Она уже повернулась к этой хамке Свете, но Мила схватила ее за локоть и потащила к выходу.

– Зоя, пойдем, я покажу тебе лагерь. Они тут сами разберутся.

Зоя упиралась, но Мила была сильнее. Она буквально выпихнула ее в общий коридор.

– Не волнуйся. С ней всё будет в порядке, – сказала Мила, когда они спускались по лестнице. – Агния всегда такая. Сколько ее помню. Вечно падает на ровном месте, режется о мягкие игрушки и набивает синяки веревочными ограждениями. Не девчонка, а катастрофа. Светка ее вроде как защищает. Ну как защищает – как в том стихотворении: «А когда мне будет нужно, я и сам ее побью».

– Она ее бьет? – ужаснулась Зоя.

– Да нет, не бьет, конечно. Но доводит регулярно.

Лагерь «Ясные зори» напоминал огромное дерево, вросшее корнями в речной берег. От круглой площадки, где устраивали линейки и построения, тянулась вдаль длинная аллея – она и служила стволом всего этого большого организма. От нее разбегались боковые дорожки, ведущие к корпусам. И если второй с третьим и четвертый с пятым стояли друг напротив друга на нижних «ветках», то первый корпус разместился особняком, на вершине лагерного древа. Их крыльцо выходило прямо на центральную аллею. Вдоль реки Зорянки располагались всякие общественные места: главный корпус, в котором были столовая и клуб, корпус персонала, медпункт, спортивные площадки и стадион с трибунами.

Мила и Зоя взобрались на самый верх трибун и подставили солнцу бледные, не тронутые загаром ноги.

– На самом деле у нас очень выгодная дислокация, – лениво поясняла Милка. – Директриса живет в том здании, где клуб и столовка, за аллеей, то есть мы надежно скрыты этими туями… пихтами… ну деревьями, короче, этими!

На самом деле вдоль аллеи росли голубые ели, но Зоя промолчала.

– А прямо за нашим корпусом – боковая калитка, которая ведет к стоянке. Ну, видела из окна такие две беседки? Вот за ними калитка. И это очень классно, потому что главные ворота – они на виду, прямо там, где персонал живет. И там охрана, а у калитки – нет.

– Так она закрыта, наверно.

– А кого это останавливает? – засмеялась Мила, вытянув свои легкоатлетические ноги, которыми она запросто брала метровый барьер.

– Ты давно занимаешься?

– Чем?

– Легкой атлетикой.

– Четыре года. Хотела быть как Олег. Он уже КМС тогда был, мама просто из штанов выпрыгивала от счастья, на соревнованиях вопила как чокнутая. Ладно, пошли. Скоро на линейку будем строиться.

Мила встала, Зоя с неохотой поднялась вслед за ней. Она бы и дальше тут сидела, до самого вечера. Перед ними лежало футбольное поле, по краям заросшее травой. На поле белой известкой попытались воспроизвести разметку, но вышло кривовато. Только круг посередине был четкий и ровный. За трибунами территория лагеря заканчивалась, и начинался тот самый овраг, который они видели из автобуса. Повинуясь какому-то странному чувству, Зоя обернулась назад. Усадьба на холме с этого ракурса выглядела как-то иначе.