Не дождавшись от меня ответа, Крис, толкнув ушибленного сынка в плечо, заставляя парня отшагнуть от нашего корабля еще на метр, потом чуть смущенно улыбнувшись, спросил иначе:
– Сумели ведь добраться, да?
– Сумели. – сдержанно кивнул механик. – Сумели. В той забегаловке кормят сносно? Помыться и потом успеем…
– В гамбургерной? Сэл котлеты суррогатные неплохо жарит. Кофе тоже нормальный. Чего еще надо?
– И верно.
– Так вы кто будете-то, ребят? Я вам так скажу – корабль в подобном состоянии не выпустит в космос ни одна станция. Вы сюда надолго.
– Выпустит. – улыбнулся я. – Слушай, Крис, я тебе скажу начистоту – я гросс. Заскочил сюда чуть отдохнуть, продать ненужные излишки, заправить топливные и кислородные баки. Так всем и передай.
– Ох ты…
– Ох ты. – повторил и Мэл, глядя на меня выпученными глазами. – Настоящий гросс… взаправдашний…
– Настоящий. – кивнул я. – Зовут Тимофеем Градским.
– Стоп! Ой! Простите, сэр! Вы случаем не с Невезухи… имя совпадает. По последним новостям там столько всего… всякого случилось…
– Случилось. – вздохнул я и шагнул прямо на Криса.
Тот вовремя посторонился и больше не задал ни одного вопроса, безмолвно провожая нас взглядом, пока мы шагали к ярко освещенной гамбургерной, похожей на аквариум с видом на всю стоянку запаркованных космических кораблей.
Внутри немало столиков, длинная красная стойка для приема заказов, пластиковые стулья с алюминиевыми ножками и огромные фальшивые потрескавшиеся окна с видом на безмятежную зеленую долину. Пол грубо раскрашен в красно-белую клетку, а на каждом белом квадрате изображен высунувший язык улыбающийся смайл. За стойкой имелась сонная деваха того неопределенного возраста, когда вроде еще молода, но как-то уже не очень. Судя по окрашенным в ярко-розовый кислотный цвет волосам и обильному пирсингу, она себя относила к подростковому возрасту. Посетителей нет. Судя по местному времени – одиннадцать утра по станционному – завтрак уже миновал, а обед еще не наступил. На нескольких столиках неубранные подносы с остатками еды и пустыми стаканами. Многое говорит о работающем здесь пирсингованном персонале. Поймав взглядом табличку с жирной надписью «Самообслуживание!», я прошел в двери, прошагал по десятку смайлов, на ходу проверяя в браскоме свой плачевный денежный баланс и доброжелательно улыбнулся местной богине гамбургеров, после чего скользнул взглядом по меню и сходу определился с выбором:
– Два экстрабольших и супер-мега-натуральных макси-чизбургера, корзинку лазурной картошки фри, две пачки мега-натурального кетчупа из земных помидоров и два литровых бокала пива Лумбасса Легкое.
– Двадцать два креда.
То, что появилось на губах девушки с трудом можно было назвать фирменной улыбкой заведения, но я особо и не ожидал солнечного приветствия в портовой забегаловке, поэтому просто поднес браском к сенсору терминала и подтвердил покупку.
Не трогаясь с места, деваха протяжно зевнула и будто по сигналу откуда-то снизу поднялся большой поднос, заставленный заказанной едой. На все ушло примерно секунд шесть-семь – продолжительность зевка розовласой. Взяв поднос, я, больше не улыбаясь, утащил добычу к угловому дальнему столику, где мы с Вафамычем и уселись.
– Сколько осталось? – с усмешкой медленно приходящего в себя человека спросил механик, осторожно пододвигая к себе пластиковый бокал с пивом и торчащей в нем оранжевой трубкой.
