#Пыльвглаза - страница 6

До концерта оставался еще целый рабочий день, а сил уже не было. Череп сходил в душ, где немного помог своим фантазиям. Когда волна нервного возбуждения схлынула, он пошел приводить себя в порядок и одеваться.

О работе думать не очень-то хотелось: мало того, что день обещал быть тошнотворным, после работы не было возможности отдохнуть – вечером планировался концерт с откровенно доставшей группой.

– Нет, – разговаривал сам с собой Череп, – они ребята хорошие, но вечно каждому из них надо все делать по-своему. Да и я такой же.

Костяной Череп, как его называли друзья и товарищи по группе (или просто Череп), вообще с трудом сходился с людьми, а с музыкантами – тем более: жизнь постоянно сталкивала его с людьми самых разных вкусов, что в группах оказывалось критическим. Постоянные недопонимания в коллективах, стремление играть старую музыку, когда в моде давно уже была дикая помесь жанров, тоже не помогали Черепу заработать репутацию адекватного человека.

Череп относился к репутации отбитого психа со здоровой самоиронией, то рассказывая со сцены о том, как его на денек выпустили из психбольницы ради концерта, то изображал, что стреляется или вешается во время исполнения песен, а то изображал половой акт в активной роли с кем-нибудь из гитаристов. К тому же он прекрасно понимал, что женщинам нравится такой мрачный романтический ореол, а вот подобрать музыкантов для своего проекта удалось относительно недавно. Да и с ними случалось довольно серьезно ссориться.

Музыкант вспомнил о своем обещании отдать подруге вещи, которые она оставила у него. Для этого пришлось вернуться после работы и потащить сумку с собой в клуб.

***

Мелисса, ближе к вечеру все-таки заставшая друга дома, была очень рада, что он выручил ее. Как всегда, впрочем. В клуб друзья пошли вместе. Там Череп пустил ее в свою гримерную переодеться до концерта.

– Знаешь, – вдруг сказал Череп, глядя на причесывающуюся подругу, – иногда мне жаль, что ты не поешь и ни на чем не играешь.

– А тебе-то зачем? – удивилась Мелисса, – хочешь пристроить меня в какую-то группу?

– Да нет, – тихо ответил Череп, – это я так. Ляпнул не подумав. Просто представил себе как бы мы здорово пели некоторые мои песни в два голоса.

– Не надо об этом, пожалуйста. Ты любишь музыку ради самой музыки, ради творчества. А я – обычный потребитель. Я люблю отдохнуть под песню, оторваться. Отдохнуть душой и телом.

– С тобой я тоже отдыхаю душой, – трогательно вздыхал Череп, облокотившись на зеркало.

– Слушай, не начинай. Мы просто друзья и ты это знаешь. Или тебе мало было той пощечины за непрошеный поцелуй?

– Нет, вполне доходчиво, – несмело улыбнулся музыкант, потирая щеку даже от одного воспоминания, – ладно, я пошел на сцену чекаться. Подтягивайся в зал.

С этими словами Череп покинул гримерку, а Мелисса продолжила приводить себя в порядок. Непослушные волосы наконец-то удалось хоть как-то укротить. Она уже вознамерилась пойти в зал, но тут она услышала знакомую песню – Inside Looking Out, песню Grand Funk Railroad, которая стояла на звонке телефона. Женщина кинулась к карману куртки. Номер был незнакомый. Она приняла звонок.

– Мисс Тейлор, – Мелисса узнала в звонившем Райана, – я бы хотел пригласить вас на работу. Если, конечно, вы согласны.

Мелисса ощутила невероятную смесь отвращения и облегчения: отвращения – потому что ей совершенно не хотелось работать у такого неприятного человека, который недвусмысленно намекает на постель, а облегчения – потому что работа все-таки очень нужна. Кто знает – вдруг действительно работа ей понравится, а отшивать непрошеных и недостойных ухажеров ей не привыкать. Она выслушала подробные инструкции на тему оформления пропуска, предстоящего знакомства с коллегами, ответила на несколько рутинных вопросов и почти радостная готова была выполнить ту часть своего обещания, данного Мэри, касательно невероятного чуда. Которая, впрочем, от заливания горя сильно не отличалась.