– Отдай! – рявкает Валя, отбирая телефон.
– Валя, ты что ответишь? – паникую я, бегу за ней.
– А что по-твоему я должна сделать?
– Только не говори про меня, пожалуйста, – складываю ладони вместе. – Прости-прости-прости…
– Отстань, Маркова. Будет тебе уроком, – фыркает она и захлопывает передо мной дверь ванной комнаты.
– Вот черт!
Только прислоняюсь ухом к двери, как та открывается, ударяя мне по лбу.
– И не вздумай подслушивать!
– Ай, я и не собиралась, – бурчу, потирая ушибленный лоб.
Одарив недовольным взглядом, Валя запирается, и не пойми о чем начинает мягким голосочком петь со Смоловым.
Спиной скатываюсь по стене и приземлившись на пол, обнимаю колени. Не хочу, чтобы Валя водилась с этим боссом. Вредный он. Раздражает с первой секунды. Грубиян. Слишком высокомерный. Как можно вообще клюнуть на такого? И бабник стопроцентный, сразу за Валину юбку зацепился. Похотливый самец.
За дверью слышится смех Вали. Ох, он еще и шутник? Уверена, шутка была на полтора балла. Но Валя из вежливости ее съела и отреагировала.
О чем они вообще разговаривают так долго?
Фыркнув в сторону, я встаю и босыми ногами шлепаю по паркету в сторону кухни. На ночь глядя рефлекс жорика проснулся. Пойду проверю холодильник, вдруг, кто украл, пока мы тут околачиваемся.
Ан нет, стоит родненький на месте.
Не включая свет, открываю белую дверцу и ныряю внутрь.
– Ох…
Холодильник забит фруктами, овощами, ягодами, яйцом, кефиром, оливковым маслом и прочей ерундой. Я вытаскиваю с овощной полки головку брокколи и принюхиваюсь.
– И как ты это ешь? – запихиваю ее обратно. – Даже поживится нечем, хотя…
Встаю на носочки и с самой верхней полки цепляю пальцами что-то похожее на упаковку от йогурта.
– О, взбитые сливки, – вкусовые сосочки ликуют. Кто ищет, тот найдет. – И клубничка, идеально!
Достаю контейнер с клубникой, и уже представляю, какое же вкусное сочетание будет. И полезное конечно, разве ягоды вредные? Нет. Ну а сливки? Их же из молока делают, а я с детства помню… «Пейте дети молоко, будете здоровы».
Неожиданно срабатывает щелчок включателя. На кухне загорается свет.
– Только попробуй, – строгий голос сзади останавливает ложку со сливками около моего рта.
Я озираюсь и вижу Валю, которая плечом подпирает дверной косяк и с порицанием смотрит на меня. Как полицейский на преступника, которого поймала на месте преступления. Сглатываю слюну, но ложку не убираю.
– Да, попробую только, – использую ее же слова. – Ложечку.
Рука дергается ко рту, чем провоцирует ответное движение со стороны подруги.
– Не вздумай! – она отбирает сливки, безжалостно, как ребенка у матери. Я провожаю их чуть ли не со слезами на глазах. – Ночь на дворе!
– Я есть хочу, Валя. Хотя бы ягодку.
– Хуягодку! – звучно защелкивает контейнер. – Хочешь жрать, иди спать. Во сне поешь. Там можно все: и ягодки, и сливки, и все что угодно. Как налопаешься, просыпайся.
– Вот спасибо…
– Всегда пожалуйста.
Она закидывает все обратно в холодильник и с колким взглядом смотрит на меня, чтоб капелька совести проснулась. А во мне проснулся лишь мистер Голод, и он жутко недоволен, что его не накормили, как положено. В животе урчит.
– На-ле-во! – командным голосом задает направление мне Валя. – Раз-два! Из кух-ни вон!
Завязываю кишки узлом и уныло топаю в гостиную. Чтобы расправить диван и провалится в сон, где непременно мне будет снится какая-нибудь говорящая пицца с провоцирующим голоском: «Еще кусочек», и я не смогу ей отказать, потому что, во-первых, я обожаю пиццу, а во-вторых, там не будет командира Вали.
