Ориентируясь по звуку и изредка поглядывая наверх, я бросился в погоню по земле. Перепрыгивая через выступающие корни, уворачиваясь от свисающих ветвей, продираясь сквозь кусты, я мчался за улепётывающей добычей, напрочь позабыв о цели погони. Азарт преследователя захватил меня.
Вырвавшись вперед, обогнул вставшее на пути дерево и взобрался по нему. Затаившись, выждал момент, когда Цса пробежит мимо и, резко выскочив, схватил её. От испуга, девчонка вскрикнула и дёрнулась назад. Не удержав равновесие, мы в сцепке полетели вниз. Успев в полёте толкнуться ногой о ветвь дерева, я спикировал на землю, подобно хищной птице. Перекатившись через голову, покрепче обхватил вырывающуюся добычу.
– Нет-нет, так нечестно. Отпусти! Нечестно!
Схватив вырывающуюся негодницу за лодыжки, перевернул вверх тормашками и пару раз дёрнул из стороны в сторону. Вопли несправедливости сменились на заливистый хохоток. Рывком подтянув сестру за пояс, перевернул и поставил её наземь. Обхватив Цса за плечи, я склонился над пепельноволосой продолжательницей клана Тсара. Придав голосу нотки серьёзности, что не укрылось от сестры, я произнёс.
– Отец сказал, чтобы мы шли в город. Немедленно.
– Не пойду, сам иди.
– Отец сказал…
Дёрнувшись в сторону, Цса оттолкнулась лапами от моего бедра и повисла в воздухе, в попытке вырваться. Раскрутив тело сестры, метнул его в сторону ближайшего куста. Попал. Тропический куст с красными цветочками принял всю силу снаряда на себя, оставив тело беспомощно барахтаться в переплетении толстых стеблей листьев. Подойдя к сестре, я вновь начал.
– Отец сказал! Значит, надо идти.
– Пусть он и идёт, раз сказал!
– Ты хочешь навредить клану? Ты хочешь оставить его без главы? Пусть и ненадолго? Ты вообще в своём уме?
Задорно трепыхаясь, сестра не оставляла попыток отказаться или убежать, но всё было четно. Через пять минут, я стоял уже у измождённого борьбой тела и констатировал факт нашего похода.
– Я не могу, – тихо произнесла Цса.
– Отец сказал, значит, ты не занята…
– Пыльцоцвет завянет до вечера, – перебила меня сестра.
– Пыльцоцвет? Это ещё что за трава?
– Не трава, а куст, – со знанием дела пояснила сестрёнка. – Красные прицветники, а внутри, как в коробочке, жёлтые соцветия растут. В этих соцветиях пыль сладкая. Очень-очень. А они распускаются в обед, когда самая жара стоит. Тогда у них пыльца становится влажной и её удобно собирать. А если пропустить этот момент, то придётся ждать следующего дня, а он может и завянуть, или затопчет, или срубит кто.
– Так пойди собери сейчас, зачем жары ждать то?
– Там устьица специальные в прицветниках. Если их даже срубить и попытаться достать днём или вечером, пыльца там сухая и разлетится по ветру, так что не успеешь собрать. Ну пусти. Пожалуйста. Мне тот лысый дядя обещал по золотой за каждую колбу пыльцоцвета.
Спорить с сестрой было бесполезно. Да и как спорить в том, в чём разбираешься лишь на единицу. Но не уцепиться за неровные края рассказа я уже не мог.
– Лысый? Это какой? Откуда? Держись от плешивых подальше.
– Лысый, он не каштак, с города. Сказал, что он странствующий торговец. Первый раз на Крайпрусе. И пыльцоцвет ему нужен для каких-то зелий.
– А колбы ты где возьмёшь?
– Колбы он мне дал, – сестра вытянула стеклянный цилиндр из кармана и тут же спрятала его.
– Ну хорошо.
– Отпустишь меня?
– Нет. Отец сказал.
– Кссссааа! – закричала сестрёнка, – Ты же знаешь, что мне надо. Очень-очень. Отпусти. Ты сам не всегда слушал, что говорил отец. Зачем сейчас его слушаешься.
