Раб моих желаний - страница 5

– Пожалуйста, Жильбер, не делай этого, я ничем не заслужила такой участи. Если тебе непременно нужно выдать меня замуж, выбери кого-то другого, любого, только не…

– Замолчи, – прошипел он. – Дело сделано, и я дал слово.

Еще до того, как получил ее согласие?

– У нас еще есть время все исправить и уехать с миром.

– Ни за что! Лайонз единственный, кто согласился на все мои условия.

Его условия. Его выгода. Его прибыли. Подумать только, она унизилась до просьб, и все впустую. Эту безмерную жадность ничем не насытить. Но больше она никогда не опустится до подобного, ибо один лишь Господь милосерден. Мужчинами движут исключительно алчность и похоть.

Обернувшись к Жильберу, Ровена откинула голову, чтобы взглянуть ему прямо в глаза, и спокойно, почти бесстрастно предупредила:

– Советую поберечься, братец, если не хочешь получить в спину нож. Клянусь, что мой кинжал найдет свою цель и при первой же возможности я прирежу тебя, как свинью, за все, чему ты подверг меня.

– Не мели чушь, – пробормотал он, всматриваясь в нее. Должно быть, что-то в ее взгляде убедило Жильбера, что сводная сестра не шутит и не бросает на ветер пустых угроз. – Ровена! – потрясенно прошептал он, шагнув к ней.

Но девушка уже отвернулась и, подозвав слугу, велела проводить ее в отведенную для нее комнату. Если бы Жильбер или лорд Годвин попробовали остановить Ровену, та, вероятно, дала бы волю своему гневу. Но ни тот ни другой не двинулись с места, и девушка остановилась перевести дух только на каменной темной лестнице, ведущей к комнате в башне, где ей предстояло переночевать. Горькие слезы о напрасно загубленной жизни хлынули по щекам, и тишину нарушили сдавленные рыдания.

Ровена открыла глаза и недоуменно огляделась, не поняв сразу, где находится. Но уже через несколько мгновений память вернулась, а вместе с ней и черная тоска. Она не помнила, как и когда заснула. Вероятно, было уже далеко за полночь. Теперь же она дрожала в ознобе, словно вся кровь внезапно превратилась в лед.

Сквозь узкое оконце едва проникал серый свет. В очаге горел огонь, свеча на столе разливала мягкое сияние. Кто развел огонь, зажег свечу и раздвинул полог кровати? Если Жильбер посмел…

– Намереваешься валяться в постели, пока священник не выйдет из терпения и не явится сюда сам?

– Милдред! – охнула Ровена.

– Да, крошка моя.

Ровена вскочила и только сейчас узрела служанку, восседавшую на сундуке, которого еще вчера здесь не было. Ее собственный сундук и собственная служанка!

Милдред была при ней, сколько Ровена себя помнила, а до ее рождения служила леди Энн. Ее можно было бы назвать карлицей, не будь она такой круглой и пухленькой. По правде говоря, Милдред весьма любила поесть. И была так предана Ровене, что выпросила у Хьюго позволения отправиться за молодой хозяйкой в изгнание. Сорокапятилетняя женщина с каштановыми седеющими волосами и излучавшими тепло карими глазами заменила девушке мать.