– Да, хозяйка, понимаю. Я вон тот сарайчик осмотрю, можно?
– Только не перепутай мне травы. И ничего не трогай там.
– Хорошо.
Ирвин обошел двор. Небольшие строения требовали ремонта. Из всего хозяйства во дворе стоял сарай, к которому примыкал небольшой птичник с курами. Дворик был отделен невысоким заборчиком из ивовых прутков, а за заборчиком вилась тропинка, что отделяла сад от огорода. В конце тропинки, у самого забора, стояла маленькая банька.
Сарайку Ирвин приметил сразу и решил ее осмотреть. Внутри лежали тюки с соломой, из которых раб решил соорудить себе постель. Хранился тут и садовый инвентарь в углу, висели на крючках корзины, а под потолком сушились травы. От того аромат стоял в сарайке изумительный. Быстро сориентировавшись, что и как обустроить для себя, Ирвин пошел в баню. Натаскал воды с колодца, приметил кучу не колотых дров. Пока разбирался и планы строил на жилье Марика позвала ужинать.
– Эй, ты чего это на пол садишься! – изумилась девушка, когда, взяв свою тарелку с супом, Ирвин опустился прямо на землю.
Ужинали на улице. В саду за малиновыми кустами стоял большой квадратный стол и пара лавок. В дом, раба ведьмочка пускать почему-то не хотела. Сама еще не поняла почему. Потому и решила ужин накрыть в саду, благо погода стояла теплая.
– Так я раб.
– И что? Не животное же. Садись за стол.
– Рабам за одним столом с хозяевами садиться не положено, – заученно ответил Ирвин.
Марика нахмурилась и отложила ложку.
– Знаешь, что! Давай-ка мы с тобой договоримся. Да, на бумаге ты мой раб. Но я не знаю, что мне с тобой делать. Ты мне не нужен, но выбора у меня уже нет. Будешь помощником в доме. Год проживем, я тебя освобожу. Нет у меня желания раба иметь. Ведьма я, понимаешь, не леди, не вельможа. Самая обычная ведьма. А потому мне свои порядки тут не устраивай. Сядь за стол и ешь, – к концу своего монолога Марика почти закричала, нервы все-таки не железные.
Ирвин смотрел на девушку широко открытыми глазами.
– Освободишь? – прошептал он.
– Освобожу, а что тут такого? – удивилась ведьма, – ну не продавать же тебя. Я тебя не покупала, и продавать не собираюсь. Сам для себя решишь, как дальше жить. У меня своя жизнь и мне она нравится.
И тут случилось неожиданное. Поставив тарелку с супом на стол, раб бухнулся ведьме в ноги.
– Буду служить тебе верой и правдой, хозяйка. Любой приказ исполню. За свободу все, что хочешь сделаю.
– Эй! А ну встань, сумасшедший, – Марика смутилась и лицо ее залилось краской, – ну ка успокойся, садись давай за стол и ешь.
– Простите хозяйка, – Ирвин быстро поднялся и секунду поколебавшись сел за стол.
Помолчали.
– Там в предбаннике софа стоит, – заговорила наконец ведьма.
– Простите, хозяйка, можно в сарайке спать буду?
– Зачем?
– Так ведь нельзя по ночам в бане быть.
– Почему?
– Там черти моются.
Ведьма захохотала.
– Ирвин! А говоришь не суеверный. Какие еще черти, я светлая ведьма. Нет тут никаких чертей.
Детина покраснел.
– Простите. Я там уже лежак соорудил из соломы. Травки не трогал. Ничего не сломал.
– Ну если тебе там лучше, – ведьма все еще хохотала, – а то в бане-то, с чертями, веселей небось.
– Простите, – снова пробасил детина и окончательно смутившись опустил глаза.
– Ой, да брось ты! – отмахнулась ведьма. – вот насмешил же. Ладно. Сарай так сарай. Тепло еще. Потом решим что-нибудь.
На ночь ведьма заперлась. На все засовы в сенях. Плотно прикрыла дверь в спальню на втором этаже и даже окна заперла и зашторила. Было ей жутко неуютно, от того что в родном дворе был чужой, совершенно не нужный ей мужик.
