Работа для Бекки - страница 43

– Д-д-да! – выкрикнул Джутов, не отводя глаз от пистолета. – Я все понял! Я все расскажу! Потом я ее в самом деле ни разу не встречал, но кое-что слышал. Это случилось неделю назад, когда ее выселили из квартиры.

– Из квартиры? Надо же! Я ничего об этом не знал. И кто же ее выселил?

– Теперь квартира принадлежит Арзумяну. Эдику Арзумяну, возможно, ты знаешь его.

Маугли задумчиво кивнул: да, мол, знаю, а Джутов, глядя ему в глаза, вдруг вспомнил, когда и где слышал об этом страшном человеке.

Конечно, ну как же он мог забыть! Маугли. Месяца четыре назад эту кличку упоминал Сашка Дитрих. Совершенно точно – Джутов прекрасно помнил голос Дитриха, произносящий эту кличку, и даже выражение его лица при этом – серьезное, сосредоточенное и чем-то озабоченное, что было несвойственно обычно шумному Дитриху. Вот только где это было? И при каких обстоятельствах? Похоже – на очередной вечеринке у Бубнова, когда во всеобщем, казалось бы, веселье лицо Дитриха показалось ему вдруг непривычно отчужденным. Джутов уже был порядком пьян и позволил себе то, чего никогда не позволил бы на трезвую голову, – он подсел к Дитриху, обнял его за плечи, как лучшего друга, облобызал в щеку и поинтересовался, в чем причина его столь печального расположения духа. «Какие-то проблемы, друг мой? Говори, не стесняйся, я всегда готов помочь. Ты же меня знаешь». Да, Дитрих хорошо знал Петю Джутова и потому не торопился делиться с ним своими мыслями, однако он тоже уже был в подпитии и после совместно распитой порции французского коньяка поведал наконец о причинах своей задумчивости. Все дело заключалось в парне по кличке Маугли. Раньше, насколько Дитриху было известно, он состоял в банде небезызвестного в городе гангстера по кличке Вепрь, но с тех пор прошло несколько лет, кое-что в жизни успело перемениться, и Вепрь отошел отдел. Кажется, он женился и сейчас пребывал где-то за границей, но это были непроверенные слухи, и утверждать что-либо Дитрих не брался. Тем не менее факт оставался фактом – банда Вепря практически распалась, и о се бывших членах с тех пор никто ничего не слышал. Но вдруг объявился Маугли и заявил о своем возвращении весьма своеобразно. Начал с того, что навестил фирму Дитриха и беззастенчиво, нагло развалившись прямо в Сашкином кресле, забросив ноги на Сашкин стол, оповестил, что желает забрать свои деньги. «Деньги? – Дитрих был очень удивлен таким раскладом. – Какие деньги? И вообще, выметайся отсюда, пока я не вызвал охрану и тебя не вытолкали взашей». «Любопытно было бы взглянуть, как они это будут делать», – сказал Маугли. «Сейчас увидишь», – ответил Дитрих и уже собрался нажать кнопку вызова охраны, но дотянуться до нее не успел, потому что увидел направленный на него пистолет. Он тут же отдернул руку. «Ты что, сдурел? Это ограбление?» – «Нет, Дитрих, не ограбление. Просто ты насмотрелся боевиков, вообразил себе черт знает что, а по-человечески выслушать меня не желаешь». – «Хорошо, я слушаю тебя. О каких деньгах идет речь?» – «О больших, Дитрих, о больших. Я даже сомневаюсь, что в твоих силах выплатить мне всю сумму сразу. Но – чем черт не шутит, правда?» – «А если подробнее?» – «Хорошо, подробнее. Дело в том, что твоя фирма, Дитрих, не создана тобой. Пять лет назад ты перекупил ее у человека по имени Ерсак Александр Георгиевич». «Не стоит рассказывать мне историю моей собственной фирмы, – сказал Дитрих раздраженно. – Она мне хороню известна. И я не вижу связи между фирмой, тобой и крупной суммой, которую я тебе якобы задолжал». – «А я вижу. По договоренности с Ерсаком деньги за фирму ты должен был выплачивать двумя частями. Первую часть в количестве ста тысяч долларов США ты переводил на счет Ерсака в течение недели по подписании договора купли-продажи». – «Мне это хорошо известно, но я…» – «Заткни пасть, Дитрих, если не хочешь, чтобы я помог тебе это сделать! Остальные деньги в количестве двухсот тысяч долларов ты был обязан выплатить в течение трех последующих месяцев. Так вот, Дитрих, у меня есть сведения, что эти деньги ты так и не выплатил». Дитрих проморгался, пытаясь сообразить. «Да, но… – сказал он медленно. – Возможно, ты не в курсе, но Ерсак уже пять лет как умер. Я не жулик, и у меня были деньги, но попросту некому было их выплачивать. Мертвые, я полагаю, в деньгах не нуждаются». В ответ на эти слова Маугли отечески похлопал его по щеке: «А это совсем не твое дело, Дитрих, что нужно мертвецам, а что нет. Мертвецы сами разберутся со своими проблемами. Твоей заботой было – в срок уплатить оговоренную сумму. Однако на днях я проверил свой счет и обнаружил, что на нем не прибавилось ни цента». Дитрих отвесил челюсть и уставился на гостя, словно тот в самом деле был мертвецом. «Так ты… – прошептал он. – Ты… Господи, не может быть! Ты так изменился… Но ты мертв! Я видел твою могилу!» «Ошибочка вышла, дорогой Дитрих, – сказал Маугли, очень довольный. – Как-нибудь за рюмкой водки я поведаю тебе эту потешную историю, но извини – не сейчас. Сейчас я очень тороплюсь. И нуждаюсь в деньгах». – «Да, да, я все тебе отдам, до последнего цента! Я честный человек, мне не нужны чужие деньги». – «Я рад, что у нас обошлось без скандала. И рад, что ты так жаждешь уплатить мне долг. Однако есть нюанс. Ты просрочил платеж на пять лет, – он достал из кармана сложенный листок бумаги. – Я тут набросал кое-какие расчеты. Проценты не грабительские, вполне приемлемые. Но сро-ок! – он покачал головой. – В общем, ты подумай, Дитрих, как тебе лучше обстряпать это дельце, а я тебя пока не буду торопить. Положенные двести тысяч ты отдашь мне завтра утром, а о процентах поговорим позднее».