Тут сталкера окликнули. Трофим обернулся, шесть человек в комбинезонах Страж Свободы с пухлыми рюкзаками, полным вооружением махали им рукой.
– Ну что, Док, это за тобой. Мужики у нас понимающие, толковые, сам познакомишься, дорога не близкая, но к вечеру, даст Зона, прибудете. Давай прощайся и в дорогу, можешь не брать с собой ничего, – сказал Моль, повернувшись обратно к ученому.
Трофим встал. Встал и подошел к нему его коллега. Крепкое мужское рукопожатие и объятие.
– Ну, Берик, пока, – попрощался Трофим.
– До свиданья, Трофим Аристархович. Пиши, если что, я выскочу, помогу чем смогу, – сказал Берик.
Трофим повернулся и, застегиваясь на ходу, двинул в сторону ожидавших его бойцов Свободы. Суровый ветер Зоны толкнул его в спину, подгоняя к ожидающим. Моль улыбнулся своим мыслям, глядя, как в такт кивнули низкие кривые березки. Проводив взглядом скоро исчезнувшую группу сталкеров, он повернулся к Берику. Теперь настал и его черед покинуть территорию Пепелища, новый укрепленный район группировки Свобода.
Пепелище, занятое Свободой, готовилось к обороне. Вырытые и замаскированные огневые точки, под прикрытием аномалий, заминированное направление с нескольких сторон с оставленными тропинками прохода для своих. Датчики движения, консервные банки, стекла, вкопанные под разными углами металлические оградки, установленные замаскированные подъемные осветительные мачты, которые могли подняться на высоту двух метров за секунду и осветить или ослепить противника, запитанные от аккумуляторов на артефактной сборке, – все это делало внезапное появление противника невозможным. Конечно, стая кабанов или других мутантов может здорово всполошить посты, но мутант не всегда был настолько глуп, чтобы переть на автоматы двуногих. Кроме того, группировка оборудовала несколько скрытых точек наблюдения под прикрытием огневых точек из чердаков трех целых изб Пепелища. Ближе к вечеру практически все работы снаружи Пепелища были закончены.
Подземный ход, ведущий в подземную лабораторию Х6, был замаскирован и теперь мог открываться и закрываться только снаружи. Сталкеры вынесли оттуда сотню килограмм артефактов, и теперь бегунки по трое постоянно курсировали с Армейских складов на Пепелище с оборудованием и обратно с Пепелища на главную базу с артефактами. Некоторые артефакты можно было переносить только в специальных контейнерах, которые сами по себе весили по три, пять килограммов, поэтому взмыленные бойцы иногда напоминали сами себе муравьев, которые колонной тащат ценный груз в свой муравейник.
***
Вечернее, переходящее в ночное, небо простирало свои темнеющие и отсвечивающие холодной сталью хищные крылья облаков над Зоной. К ночи все передвижения останавливались. Ночью даже самые отважные сталкеры, идущие своей тропой, не раз чувствовали на себе пристальный взгляд, стоящий им больших усилий, чтобы продолжить путь. Мутанты ночью становились агрессивнее, для многих это было время кормления, для других – время сражения за свою жизнь. Поэтому разумнее всего было встать на ночлег, разжечь костер и обозначить и тем, и другим, что ты не являешься добычей и не являешься охотником, но если духа на это не находилось, то следовало спрятаться в укромном месте и не подавать признаков своего присутствия. Кроме того, признаки многих аномалий, с трудом определяемые днем, ночью вообще становились невидимыми, что также не придавало уверенности двигающемуся сталкеру, заставляя его остановиться, если он все же хочет встретить следующее промозглое и хмурое утро. Ночью могли двигаться только крайне уверенные в своих силах сталкеры, не считающиеся с мутантами и располагающие достаточным опытом и временем для определения и обхода аномалий. Но кто именно мог двигаться под прикрытием темноты?
