На диване меня уже ждала сана Миури, развалившись там как королева. У нее в руках была маленькая бонбоньерка с конфетками, и она тут же протянула мне ее вместе с чашкой чая.
– Присаживайся, у нас чудовищно мало времени, милая, – тут же начала она, придвигаясь ко мне поближе.
От чая я отказываться не стала. Промерзнешь вот так разок под липким снегом в одном халате, потом на что угодно согласишься.
Быстро отпив несколько глотков обжигающего напитка, я бросила в рот одну конфетку и стала слушать, что мне собирается рассказать эта “мушиная госпожа”.
А та явно была настроена говорить много и со вкусом.
– Итак, во-первых, какая у тебя магия? Первый или второй уровень? – спросила она, изогнув бровь. – Большой силы я не чувствую, – добавила, покрутив амулет на шее. В ложбинку ее немолодой рыхлой груди падал голубоватый камень в крупной золотой оправе. И почему-то мне показалось, что именно он помогает ей “что-то там чувствовать”.
– Магия? – переспросила я осторожно, приподняв бровь. Звучало дико, но тут все было дико. Отмахиваться не стоило. – Вообще-то у меня отродясь не было никакой магии.
– Не было? – удивилась сана, но особенно не разозлилась. – Значит, ты просто не в курсе. Ясно. Это не страшно, – махнула она рукой. – Дарку не помешает. Едем дальше: ты девственница?
В этот самый момент в комнату бесцеремонно вошел ее сынок и с гадкой улыбкой расположился в кресле напротив. Он прекрасно слышал вопрос матери, и, судя по его довольной физиономии, мое смущение от него тоже не укрылось.
Вот только я не собиралась отвечать. И вовсе не потому, что считала, будто это “ничье собачье дело”. Просто, похоже, именно этот факт для саны Миури-таки имел более важное значение, чем все остальное.
Если недевственницы им не нужны, то, признав себя такой, я могу получить шанс освободиться.
Однако, если девственницы у них в большой цене, то, возможно, они не стали бы “подкладывать” меня под заведомо жестоких и диких клиентов, типа того, что в соседней комнате.
Впрочем, при должном усердии та семейка и сама могла разобраться, были у меня мужчины прежде или нет.
– А какая разница? – все же спросила я, не торопясь отвечать.
Сана Миури сдвинула брови.
– Девочка, у нас нет времени с тобой нянчиться. Я могу попросить сына проверить, девственница ты или нет, – взмахнула рукой она, а мерзкий Лейс еще более мерзко ухмыльнулся.
Меня передернуло.
– Он у меня профи по этим делам, – хмыкнула женщина, и мне стало еще более тошно. – Но я не хочу терять время. У нас осталось десять минут!
Она снова сверилась с колдовским шаром на столе и нахмурилась.
– Но если ты настаиваешь… – добавила она, щелкнув пальцами и как будто подзывая сына.
У меня все внутри похолодело. И я…
– Нет, я не девственница.
…солгала.
Выбрала один из двух вариантов, вслепую понадеялась, что некоему благородному и богатому дарку все же нужна девственница, а раз я не одна из них, то меня отпустят.
– Отлично, – кивнула сана Миури. – Как тебя зовут?
Все внутри оборвалось.
Моя уловка не сработала.
– Я говорю, как твое имя? – настойчивей спросила сана Миури, постукивая пальцами по столу от нетерпения. Похоже, времени у нас и впрямь оставалось мало, раз она так нервничала.
Я глубоко вздохнула и ответила:
– Селина.
Скрывать я не увидела смысла. Мое имя было редким, мама всегда говорила, что оно то ли болгарское, то ли польское. У меня с детства по несколько раз спрашивали:
