– Ладно…
Мужчина прокряхтел, пытаясь принять положение аналогичное Стефано как можно быстрее. Вдохнув побольше воздуха, Фабрицио начал:
– Ты смышлёный юноша, к тому же работящий и невинный. Такого как ты, друг мой, в современном мире с руками оторвут!
– В смысле? – и вновь, навесив маску придурка на себя, Стефано не мог понять того, к чему клонит его новый знакомый.
– Я уже не один день здесь сижу. Дело у меня есть, – на мгновенье голос Фабрицио приобрёл оттенок ненависти. Но к кому? – Думаю, ты мог бы мне помочь с этим. Тебе ведь всё равно некуда идти, так?
– Ага, – с грустью ответил парень.
– Тогда пойдёшь со мной в город.
– В город?! – искренне радуясь, переспросил он.
– В город, – подтвердил свои слова длинноволосый, – Это всё, что я могу – а главное хочу – тебе пока что сказать. Спи.
Фабрицио лёг на бок. Стефано поступил так же. Совсем скоро они спали, как убитые. Этот день был тяжёл, но всё ещё, возможно, только впереди.
Глава III
«Дела делаются по-разному…»
Стефано проснулся рано. Или поздно? Сам чёрт ногу сломит в попытках разобрать сей вопрос и дать на него правильный ответ. Парень проснулся гораздо позже, нежели летом, но раньше, чем обычно в зимнюю пору. В любом случае, на улице было до сих пор темно, потому лишний свет не проникал в комнату в должной степени, вследствие чего всё было укутано полумраком. Нужно зажечь фонарь или лампу, чтобы иметь хоть какую-то возможность разобрать очертания помещения. Но никто не зажёг. Юношу разбудили. Но разбудил не его новый знакомый, не хозяин постоялого двора, и даже не служанка или другой посторонний человек. Его разбудил громкий хлопок, донёсшийся откуда-то с улицы, затем чей-то испуганный визг и неразборчивая ругань. От этой какофонии звуков Стефано чуть не вскочил с кровати! Однако резкое пробуждение поутру оказалось настолько тяжёлым, что юнцу пришлось ещё некоторое время приходить в сознание, сидя на краю койки. Вскоре, продрав глаза и потянувшись, дабы размяться, Стефано поднялся на ноги и, содрогаясь от утреннего мороза, пошёл к выходу. Он заметил отсутствие его соседа: койка пустовала. Сделав логичные выводы, парень предположил, что его спутник сейчас на улице, с остальными.
Дверь была открыта. Распахнув её и вдохнув свежего воздуха, юноша, толком ничего не понимая, стал свидетелем жестокой расправы. Или же, коль быть точнее, её окончания. Пока Стефано приходил в себя, лениво протирая свои глаза цвета перламутра, во внутреннем дворе усадьбы случилось нечто страшное. Точнее сказать нельзя, ведь всё, что он застал, глядя сквозь слипшиеся глаза – Фабрицио, стоящего на коленях мужчину и два трупа. Один с дыркой во лбу, а второй с разрубленной шеей. Под обоими была лужа из различных выделений, из-за которой таял снег и красилась земля. Длинноволосый держал в правой руке оружие – очень тонкий узкий прямой одноручный меч со скосом обуха и односторонней заточкой – с клинка которого капала кровь.
– Так ты, говоришь, обычный наёмник и тебя наняли эти двое для защиты?
– Воистину так! – жалобно подвывал мужчина. Он сложил руки в мольбе и устремился взглядом вверх, к своему «пленителю», словно к Богу, – Прошу, не убийте!
Фабрицио уже готов был занести клинок для расправы, но вовремя осмотрелся. Его проделки привлекли чрезмерное внимание со стороны посетителей и хозяев постоялого двора. Кто-то даже осмелился крикнуть:
