RAF, и особенно Ульрика Майнхоф - страница 20

Майнхоф осведомлена о происходящем в Иране во многом благодаря знакомству – личному тоже – с активистом Конфедерации иранских студентов, иранским писателем, литературоведом и переводчиком на немецкий Бахманом Нирумандом (1936 г. р.), эмигрировавшем в ФРГ в 1965‑м, спасаясь от казни в Иране. Тут он и познакомился с Майнхоф. (Впрочем, ещё в 1960‑м Нируманд защитил в Тюбингенском университете диссертацию о влиянии европейской драматургии на современную иранскую литературу.) В 1967‑м в ФРГ вышла его книга «Иран: модель развивающейся страны или диктатура свободного мира?», сильно повлиявшая на левые и либеральные круги Запада.

(В 1969‑м под давлением шахского режима ФРГ решит выслать Нируманда, несмотря на разрушение семьи (Нируманд был женат на западной немке, они имели дочь Мириам), однако в последний момент Сенат западного Берлина разрешит ему пребывать на территории города.)

Ночь на 31 мая, Западный Берлин. Социалистический союз немецких студентов и Конфедерация иранских студентов расклеивают плакаты о розыске опасного преступника – шаха Мохаммеда, с подписью «убийство». На стенах коммун, кампусов и книжных лавок – портреты шаха, распространяемые венским «Международным фондом свободы», под объявлением «Разыскивается преступник». «Коммуна 1» готовит маски монаршей четы для демонстрации.

Весна, ФРГ. Майнхоф просит у Национального совета ГДР 1000 строительных шлемов для защиты демонстрантов в Западном Берлине. Запрос проверен, но не выполнен.

1 июня, Западный Берлин. Полиция и муниципалитет спешно срывают плакаты. Стены города сплошь в белых пятнах. Приведены в боевую готовность более 5000 сотрудников полиции и национальной жандармерии. Иранские оппозиционеры в ФРГ арестованы – без правового основания. Власти Баварии высылают из Мюнхена 107 иранских студентов.

Вечером у военного представительства Чехословакии проходит демонстрация протеста сотен берлинцев против визита шаха.

2 июня, Западный Берлин. Утром начальник полиции Эрих Дуэнцинг по местному телевидению призывает доносить на зачинщиков беспорядков.

Распоряжением бургомистра Генриха Альбертца полиция получает свободу действий для подавления антишахских выступлений.

Гудрун Энслин оставляет 2‑недельного сына Бернварду Весперу и отправляется на митинг протеста. Туда же отправляется Хольгер Майнс.

«Ежедневно мы видели по телевизору войну во Вьетнаме – сожжённых детей, уничтоженные напалмом деревни. Мы протестовали против войны, против того, что Германия союзник США. Ведь кто ещё был в НАТО? Диктаторская, колониальная Португалия (Португалия имела колонии в Африке – Л.), диктаторская Испания (Испанией правил союзник Гитлера Франко – Л.). В Греции к власти пришла военная хунта. В Италии рассматривалась идея военной диктатуры, если позиции коммунистов усилятся. Общественный конфликт достиг такого накала, что никто не хотел слушать другую сторону. Если вначале мы выходили на демонстрации с лозунгами “Ни марки на войну во Вьетнаме”, то вскоре пришли к лозунгу “Даёшь победу в мировой гражданской войне”» (интервью 2000‑х гг. члена РАФ Клауса Юншке).

Смерть Бенно Онезорга

Вечером 3000 манифестантов, главным образом студенты, выстраиваются напротив полицейских кордонов поперёк улицы от Дома Немецкой Оперы, куда едет шах. Повторяется дневная сцена, посещение шахом городской ратуши, когда студенты выкрикивали имя арестованного шахом экс-премьер-министра Мохаммеда Моссадыка и скандировали «Шах-шах-шарлатан!» «Шарлатан! Убийца!», выкрикивают студенты перед оперой, «Джонсон – убийца!», «Шах – Гитлер – Ки!». (При президенте Джонсоне США начали ковровые бомбардировки Вьетнама. Нгуен Као Ки – проамериканский ультраправый премьер-министр Южного Вьетнама.) В Мохаммеда бросают надувные шары с алой краской, яйца, пакеты с пудинговым порошком и творогом, но они, как и у ратуши, не долетают до шаха. Монаршая чета проходит в Оперу.