Гару поставила руку на подлокотник и придерживала голову. Болеть у неё ничего не может, но мысли тяготят ощутимо. Она потёрла лоб. Ещё раз осмотрела бледную титаниду.
– Хорошо, – сказала она. – Запомню твою откровенность. Локи никогда не говорит ВСЕЙ правды. Это бывает на руку тем, кому он служит. Немного обидно за Зевса. Всё это время Гермес водил за нос мою семью. Но теперь твой сын – мой слуга. И я могу ПРИКАЗАТЬ ему искупить любой вред, который он сам и нанёс.
– Справедливо, – подала голос Лета.
– Почему вы уверены, что разрушительную мощь я направлю на Олимп? – Подводя итог, Гару хотела узнать мнение Леты ещё на одну тему.
– Крий говорит, они тебя недостойны, – на сей раз абсолютно уверено заявила Лета. Она поднялась с места не скромной просительницей, какой пришла, но целеустремлённой хозяйкой, верующей в свою правоту и в непоколебимость истин, рождённых в недрах Тартара. “Если ОНА начнёт сомневаться, то третий мир, именуемый Адом, потеряет смысл существования”, – так объяснила себе Гару эту перемену.
Загробный мир статичен. Что бы ни творилось под ним и над ним, в Чистилище жизнь не кипит никогда. События выверены и предсказуемы до мелочей. Крайне редко, возможно, раз в эпоху, здесь происходит что-нибудь, заставляющего Аида в задумчивости поднять голову, осмотреться и подумать “Что это было?” Но в следующее мгновение он уже занят прежним делом. История с Гару оказалась наиболее будоражащей. Так часто он покидал свои Владения только во время войн. За минувшие сутки с тех пор, как его бывшая служанка в корне переменила свой статус, он второй раз отправился на встречу с олимпийскими родственниками. Примерно в то же время Чистилище, вобравшее в себя весь стазис мира, возвращало призрачную жизнь в своих недрах в правильное русло. Этому колесу стабильности невозможно противиться. Души приходят ежеминутно. Лодки катятся по недвижной воде. Стойки регистрации всегда наготове. Слуги ухаживают за Дворцом. Охранники патрулируют. Калеб, не имея никаких других идей, отправился в дальний поход к одному из выходов Наружу.
Аид не взял его осознанно. Пока неясно, как боги отреагируют на новую Гару. В случае неуправляемого гнева, Калеб станет для них первым и единственным способом выпустить пар. С ним могут сделать всё, что угодно, будучи не в силах расквитаться с его женой. Но что может расстроить братьев и сестёр, Аид не понимал. Хотя понимать в таких случаях не требуется. Достаточно того, что он знает их характер. Чистилище для Калеба безопасное укрытие. Даже если боги решат наведаться сюда, у Аида полно тайников, где можно спрятать телохранителя. В самый разгар споров в круглом зале Главного Дворца на Олимпе мысли Аида были заняты совсем другим. Он внезапно осознал, что не отдал Калебу никаких распоряжений перед уходом. А на поверхности он – лёгкая добыча. Интуиция его не подвела.
Дойдя до пещеры, которая была входом из мира людей в загробный мир (но никак не выходом для беглецов), он перекинулся несколькими словами с коллегами, стоявшими там на часах, и, используя свою новую привилегию, вышёл-таки наружу. Он оказался на вершине горы где-то в Кордильерах. Стояла низкая облачность. Он сделал один шаг и растворился в белой взвеси. Высота около 3 тысяч метров. Узкая щель между камнями, гордо именуемая “вратами”, выходит на редкую в этих местах ровную местность площадью около пятнадцати метров. Сзади скала продолжает расти вверх, с трёх других сторон – обрывы. В ясную погоду с площадки открывается вид на ещё один природный балкончик, в два раза больший, в полумиле вверх и вправо. Но даже сквозь плотный туман Калеб краем глаза заметил движение чего-то массивного и чёрного на том самом балкончике. Оно оторвалось от скалы и стало приближаться. Душа поёжилась. Не от страха, не от холода – этого она не чувствовала. Просто иначе реагировать было нельзя. В шаге от него приземлилась тень. Сначала она была вдвое больше стражника, но очень быстро уменьшилась и возвышалась теперь всего на голову. Первое впечатление показалось Калебу лишь обманом зрения, вода всегда искажает предметы. Но вот он поднял взгляд и увидел прямо над собой два чёрных глаза.
