– Ну что, мужики, кто такие?
Тигренко повернув голову и спокойно глядя в глаза торговца, произнес:
– Путники, занятые своими делами и не ищущие ссор с вами.
– Хм, делами вашими, я интересоваться, пока, не буду, а вот на счет ссор с нами… поешь-то ты ладно, только где ж остальные ваши подельники? Что ты дергаешься? Или думал, что не знаем, что вас шесть человек должно быть?
Кутузов хрипло рассмеялся.
– Хорошие у тебя проводники, торгаш.
– Хорошие, – кивнул тропошник, – плохих я держать не стал бы. Так где остальные? В засаде?
– Не переоценивай нас, не настолько мы лихие ребята, чтоб на полста стволов засаду устраивать.
– Правильно, – Тиграш, едва заметно толкнул напарника, – все верно, в засаде, но вовсе не потому, что воевать с вами собираемся, скорее наоборот, спрятались, чтоб у вас шального желания пострелять не возникло.
Торговец весело ухмыльнулся.
– Ладно, выводите своих людей, стреляться у нас желания нет. Будете себя вести правильно, не обидим. И да, опустите уже руки, за оружие только не хватайтесь и все будет тип-топ.
Иван вопросительно глянул на капитана, Роман кивнул.
– Ладно, веди сюда остальных.
Торговец, дождавшись пока, проводник отойдет, тронул за локоть Тигренко.
– Пойдем, потолкуем, – и первым зашагал к уже разведенному костру вокруг которого расселись остальные караванщики. Тигренко отметил, что бойцы уже тоже сидят у костров, правда пятерка бойцов оцепили периметр стоянки, так что лагерь без охраны не остался. Проводники сидели особняком, без костра, но каждый держал в руках по вскрытой банке консервы.
Они беспрепятственно подошли к костру торговцев, но под общим казалось бы благодушием, Роман чувствовал, он под постоянным наблюдением.
Над весело потрескивающем огоньком уже повесили котелок, в котором что-то булькало, распространяя аппетитный аромат. Торговец уселся, хлопнул рядом с собой по хвое, присаживайся дескать рядом.
– Садись, есть будешь? – он кивнул на котелок, – давай знакомиться.
– Я не голоден, успели перекусить пока вас ждали. А знакомиться, давай, я, Тигренко Роман, капитан вооруженных сил России.
– О, как! – коренастый караванщик, сидящий напротив, улыбнулся, обожженное лицо расчертило хищным оскалом, – а где ж у нас остались такие бравые военные-то?
– Пекло, хватит, – Гвидон выбил затухшую трубку, спрятал ее в карман жилетки, – значит так, капитан, я – Гвидон, в прошлом Максим Алексеевич, если тебе интересно, этот остряк Пекло, оружейник, кстати классный. Вон тот худой, Айболит, думаю ясно без объяснений, что он медикаментами занимается, эти двое – братья Затворы, Алик и Сурж, они по инженерной части.
Тигренко обменялся со всеми рукопожатиями, отметив машинально, что хватка у Пекла будь здоров, ладонь, будто тисками сдавило. И судя по всему, оружейник не пытался проверить его на прочность или произвести впечатление, просто обладал, так называемой, мертвой хваткой.
– Итак, Роман, позволь нам все же полюбопытствовать, что означала твоя фраза: «офицер вооруженных сил», не хочешь же ты сказать, что где-то еще осталась Россия?
Закончив говорить, Гвидон приложился к фляге, которую к этому времени запустили по кругу братья Затворы, судя по резкому запаху, пили спирт или какую-то настойку на оном.
– Именно так, может быть это не та Россия какой мы бы хотели ее видеть, но… – Роман тоже приложился к фляге, глотнул, спирт обжег пищевод, огненным шариком упал в желудок, заливая приятным теплом живот. Передал фляжку дальше, продолжил:
