– Нет выхода. Всё, что ты делаешь – бесполезно! Все усилия – напрасны! Выхода нет!!! – Такие малоутешительные выводы делал мой ум в завершение любого внутреннего диалога.
А душа… душа болела и страдала, чувствуя полный внутренний раздрай.
Приближалась дата очередного похода к лечащему врачу. При мысли об этом душа слегка напряглась:
– Что на это раз ты услышишь?
– Что бы ни услышала, а идти надо, – резюмировал ум.
Села под дверью кабинета в ожидании своей очереди.
Женщин разных возрастов было много. И у всех практически одинаковое выражение лица: напряженно-тревожное, с вопросительно поднятыми вверх бровями и скорбной складочкой на лбу.
Большинство ожидающих приёма сидели молча, глубоко уйдя в себя в своих невесёлых думках. И лишь две довольно пожилые женщины переговаривались между собой вполголоса. И хоть они говорили тихо, совершенно отчетливо можно было услышать, как они жаловались друг дружке на здоровье, равнодушных, непонимающих их тонкие души, врачей, на неблагодарных детей-эгоистов, на мужей, лежащих у телевизора, и на всю свою, в общем-то, безрадостную жизнь.
Заткнуть уши не представлялось возможным, а слушать эти жалобы было просто невыносимо: на душе и без них кошки скребли. Стараясь спрятаться ото всех, тихонько примостилась в самом углу, достала из сумки затертый до дыр журнал «Здоровье» и приготовилась скоротать время за чтением очередной статьи на свою больную тему.
И вдруг увидела, как довольно молодая девушка, возможно, моя ровесница, устремилась прямо ко мне.
– Могу я с вами поговорить? – спросила она, присаживаясь рядом со мной.
– Ну что же это такое! – с раздражением подумала я. – И здесь никакого покоя! Что ей от меня надо? А вслух произнесла как можно спокойнее:
– Что вы хотите от меня услышать? Ведь мы с вами даже не знакомы.
– Да, это так, – согласилась миловидная девушка. – Меня Надей зовут. Я приехала сюда из маленькой деревни, и живу совсем одна. Подруг завести не успела, и посоветоваться мне совершенно не с кем. А вы так похожи на мою маму: такая же полная и добрая и, как видно, мудрая. Наверное, вы – её ровесница. И наверняка, вы сможете мне подсказать что-то дельное.
– А сколько лет вашей маме? – спросила я.
– В этом году сорок девять исполнится, – простодушно ответила Надя. – А вам сколько?
Хорошо, что я сидела на стуле. Точно бы упала, если б стояла. Это я-то – ровесница её мамы?! Это мне-то на вид почти полтинник?! Это я-то – умудренная жизненным опытом? Слегка потрясла головой, чтоб прийти в себя.
Переходя на «ты», сделав вид, что не услышала последний вопрос, поинтересовалась:
– Деточка, а тебе-то сколько годков?
– А мне двадцать восемь недавно исполнилось, – услышала в ответ.
«Деточка» была всего на три года моложе меня. Вот так номер!!!
– А как ваше отчество? У нас к старшим принято уважительно обращаться.
– Михайловной зови, – словно во сне, ответил мой язык.
А дальше Надя в подробностях поведала мне историю своей любви к женатому мужчине. И в завершение спросила, как ей лучше поступить: отказаться от него или стать его любовницей.
Всё ещё пребывая в шоке от происходящего, возмущаясь и негодуя всем своим существом, я обдумывала, как бы это помягче её послать куда подальше.
И когда я открыла рот, произошло то, чего я вообще никак не могла предвидеть. Чей-то очень давно позабытый спокойный голос произнес из глубины моей души:
– Хочешь быть счастливой – откажись. Хочешь быть несчастной – соглашайся.
