Лучше, пожалуй, умру я во сне,
Чем неприкаянным Зиму шататься,
Сонным и мертвым бродить в тишине,
Зимней котлетой питаться.
– Я сочувствую вам по поводу вашей утраты.
– Джеффри преобразовали в подметальщики дорог, и, по-моему, я видела его один раз в Ли-на-Соленте. Ну, мне показалось, что это был он. У «Гибер-теха» там есть Центр преобразования, так что, полагаю, он мог быть одним из многих. В следующую Зиму его разделали. В настоящий момент на его ногах ходит один садовник из Стоурбриджа, а глаза смотрят на пролив Малл, чему Джеффри был бы очень рад. Насчет остальных частей мне неизвестно…
Она умолкла. Лучше не задерживаться на этом, как бы тяжело ни было.
Отвернувшись, я уставился в окно на проплывающий мимо ландшафт, который хоть и постоянно менялся в мелочах, в целом оставался одним и тем же: снег и лед, блеклая пустошь, негостеприимный холод. Зима. Неудивительно, что почти все мы проводили ее в крепком сне.
Перестав играть на бузуки, миссис Тиффен перешла в характерное для ночных странников оцепенение, по-научному Rigor torpis [40]. Наступившая тишина явилась блаженной; несмотря на то что миссис Тиффен исполняла «Помоги себе сам» довольно неплохо, это была чисто мышечная память – ее душа полностью отсутствовала.
– Слава богу, – с облегчением вздохнула актриса.
Всю оставшуюся часть пути она делилась со мною полезными советами насчет Зимы: в первую очередь не занимать деньги у поручителей [41], избегать любых контактов со всеми, у кого «низкие, сомнительные или продажные моральные принципы», и держаться подальше от сонных.
– Сто2ит только поддаться чарующему взгляду их широко раскрытых глаз и елейным речам и задуматься о том, как хорошо было бы оказаться где-нибудь в другом месте, – сказала женщина, – и не успеешь оглянуться, как ты уже выплачиваешь долги какому-нибудь Ломбарду, гадая, где же были твои мозги.
– Я буду осторожен.
Поезд замедлился, подъезжая к Мертир-Тидвилу. На фоне вечернего неба вырисовывались заброшенные шахты, на улицах уже зажигались фонари. Это была конечная точка, куда можно было добраться на пригородном поезде; дальше нужно было пересесть на межобластной, оснащенный снеговым плугом, который должен доставить нас «через горб» в Двенадцатый сектор.
Актриса поднялась, доставая с багажной полки свои вещи, а я, окунув палец в банку с арахисовым маслом, обильно смазал нёбо миссис Тиффен, чтобы ей было чем заняться. Открыв дверь купе, актриса шагнула на недавно посыпанный песком перрон.
– Что ж, удачи вам в вашу первую Зиму, – сказала она. – Не теряйте головы и будьте готовы к тому, что в дверь постучит Грымза. Какую бы роль я ни играла, я всегда учу реплики того, кто говорит следом за мной. Я так получила своего первого Гамлета.
«Принцип Гидры» действует не только для актеров, но и вообще для всех. Женщина удостоила меня Зимних объятий.
– Пусть Весна примет вас в свои объятия.
– И вас тоже.
– Кто это такая? – спросил Логан, возвращаясь к нам с миссис Тиффен из первого класса.
– Имени ее я не знаю, – ответил я. – Актриса, готовится к Зимним гастролям.
– Благородная служительница Зимы, – с уважением промолвил Логан, – как и мы с тобой. А теперь слушай: у нас чуть больше часа до пересадки на другой поезд, а я должен повидаться с одним человеком. Где-нибудь через пятьдесят минут встречаемся в «Миссис Несбит». Закажи мне сандвич с беконом и чашку чая.
