Ослепления было мало. Его поклонники решили, что их любимцу полезно будет ещё и оглохнуть, и потому встретили его жутким рёвом. Как они старались! Некоторые не ограничивались тем, чтобы драть собственную глотку и вовсю дудели в какие-то хриплые или пронзительные трубы.
Больше всего ему сейчас хотелось взять кого-нибудь из этих "трубачей" и вставить ему его проклятую дудку в… Но, вместо этого, он приветственно вскинул руки, в которых уже держал меч и щит, и невольно стиснул зубы, когда толпа на трибунах взревела ещё громче. Его мимику никто не заметил, и это было хорошо, пусть думают, что он рад и счастлив снова потешить их кровавым зрелищем.
Да, яркий свет сегодня явно не играл ему на руку. Тяжёлый гривастый шлем не был снабжён забралом, но длинный козырёк бросал тень на лицо, скрывая его истинное выражение. Правда Рарок предпочёл бы шлем попроще, гладкий и конический, такой с которого соскальзывают пропущенные удары, но любимец публики должен быть виден издалека, а потому у него на голове красовалось весьма сложное сооружение, украшенное шикарным султаном из перьев, каких-то неведомых птиц.
Из всей одежды на нём была лишь златотканая набедренная повязка и окованные металлом сандалии, (тоже оружие, между прочим!). Перед выходом Рарок отверг даже наплечники, которые навязывал ему старик. Он знал, что его противник явится в полном вооружении и решил сделать ставку на собственную ловкость, а для этого надо было снарядиться так, чтобы ничего не стесняло движения. Противник, нда!..
Он дрался со многими, и они были самыми разными. Некоторые были сильнее его, другие быстрее. При этом всё было просто – сильных он побивал быстротой, быстрых – силой. Были и такие, кто обладал и тем и другим качеством сразу. Эти, как правило, доставляли больше всего хлопот и подарили ему немало шрамов.
Такие бои публика особенно любила, ведь они длились дольше, были зрелищнее, и каждый раз могли закончиться для него фатально, но в этом-то и был самый смак! Когда он окровавленный, еле держащийся на ногах, вонзал свой клинок в сердце поверженного врага или поднимал его отсечённую голову, зрители совершенно сходили с ума!
Тогда рёв Большого Цирка не смолкал так долго, что грозил обрушить древнее здание! Зрители вскакивали с трибун и норовили прорваться на арену! В победителя летели золотые монеты, украшения, а частенько и мелкие камешки, завёрнутые в записки с приглашениями от женщин! (Всё это потом собирал старый слуга, у которого для этих целей всегда имелась под рукой специальная корзинка.)
Что ж, он принимал и то, и другое. Ему это нравилось! Золото никогда не было лишним, а что касается женщин, то после коротких бурных связей им частенько овладевала тоска. Они были великолепны, эти женщины, но они не любили его и смотрели на него, как на вещь. Нет, с ним никто из них никогда не поступал дурно, но всё же…
От этих мыслей его отвлёк сигнал. Вот сейчас появится тот, с кем ему предстоит драться. Большой Цирк замер, как будто кто-то одновременно придушил несколько тысяч глоток. Ворота на противоположной стороне арены открылись, и навстречу воителю неторопливо вышел он, его противник. Рарок заранее знал, что именно он увидит, но всё равно открывшееся зрелище произвело на него большое впечатление.
На арену вступил воин в полированных сверкающих доспехах. Он был такого же роста, что и Рарок, но, несмотря на тяжёлые латы, не производил впечатления громоздкости. Наоборот, его движения были легки и изящны, будто стальная броня составляла с ним единое целое. Игнорируя публику, этот рыцарь вышел на середину арены и поднял свой меч в приветственном жесте. Рарок тут же отсалютовал в ответ. Что бы там ни случилось, но у него не было ни малейшей причины быть невежливым.
