Зайдя в дом, мы все отправились на просторную кухню, где вовсю хозяйничала тетя Римма. Начались у Тома целовашки-обнимашки с тетей Риммой.
- Томми, давай мой руки и к столу. - Пропела тетя Римма, выставляя на стол тарелки с разными пирогами, и одновременно покрикивая и на нас - А вам что, особое приглашение нужно. Быстро руки мыть и к столу, пока пироги горячие.
- Баба Римма, а ты мои любимые пирожки сделала? - Том вымыл руки и подошел к тете Римме показывать чистые ладони.
- Конечно, солнце мое, вот тебе целая тарелка твоих любимых пирожков с требухой. Специально для тебя пораньше встала и на рынок ездила, а то до обеда всю требуху разбирают.
Том уселся к деду на колени, взял пирог с тарелки и начал есть. Слышалось только довольное урчание. Дедушка и бабушки с умилением смотрели на ребенка.
3. Глава 3
У меня мучительно сжалось сердце от этой картины. Господи! Что же я наделала? Никакой дедушка не заменит ребенку отца. Почему я не заставила Мэта поверить мне? Почему уехала практически сразу, не дождавшись явных доказательств беременности? Какая же я была глупая. Ведь я знала и до сих пор уверена в том, что Мэт очень хороший человек, очень порядочный. А то, что произошло между нами - это просто стечение обстоятельств и опять же его порядочность. И я лишила его сына.
Я посмотрела на маму, увидев, что она обратила на меня внимание, кивнула головой в сторону лестницы, мол я пойду в свою комнату. Мама поняла меня и прикрыла глаза. Я встала и пошла к лестнице, поднялась на второй этаж, прошла в свою комнату. На втором этаже было три комнаты. Одна моя, вернее теперь моя и Тома. Две других гостевые.
Села в кресло, поджав ноги. Слезы душили меня и никак не могли вырваться наружу. Все тело сотрясала мелкая дрожь.
Тихонько стукнув в дверь, вошла мама. Она поняла меня правильно, я хотела поговорить с ней. Увидев мое состояние, бросилась ко мне и, встав на колени перед креслом, обхватила руками за талию.
- Шш... тише, деточка, тише, не плачь. Рассказывай, что в твоей хорошенькой головке происходит. - Мама принялась гладить меня по коленям и рукам. - Сейчас мы с тобой все твои беды разгребем, прогоним их, как в детстве прогоняли. Да, девочка моя? Успокойся.
Наверное, именно этих ласковых слов мне не хватало и плотину прорвало. Слезы ручьем полились из глаз. Да я просто разрыдалась взахлеб.
- Мама, мамочка, что же я наделала? Двух человек, не безразличных мне, а одного особо любимого, лишила радости общения. Я поступила, как эгоистка. Я думала только о своей обиде, о недоверии Мэта, а о ребенке в тот момент вообще не думала. Что мне делать со всем этим, я не представляю? Помоги мне, мамочка, ты у меня самая лучшая в мире мама. Ни у кого такой мамы нет. Ты всегда мне помогала, защищала, была на моей стороне, даже когда отец соизволял гневаться.
- Конечно помогу, девочка, конечно. Только, ты не обижайся, Олюшка, но ведь ты не рассказала всей правды. Твоя мама не совсем глупая, понять тебя и принять все, тобой рассказанное, я сумела, но также понимала, что ты многое скрываешь в себе и, по какой-то причине, не рассказываешь. И я догадываюсь по какой причине. Моя дочка слишком самолюбивая и не хочет, чтобы кто-то сомневался в ее поступках. Я права? Скорее всего там не только молодой человек был виноват?
Я усиленно закивала головой, говорить не могла, меня все еще потряхивало и я все еще плакала, но уже молча.
