Однажды Мурта'иш, проходя по жилому кварталу Багдада, захотел пить. Он подошёл к двери дома и попросил воды. Дочь хозяина дома вынесла ему кувшин с водой. Мурта'иш был сражен её красотой и не возвращал кувшин до тех пор, пока не вышел хозяин дома.
– Хозяин, – вскричал Мурта'иш, – она дала мне напиться, но взяла моё сердце!
Хозяин дома в ответ:
– Это моя дочь, и я отдам её за тебя.
Мурта'иш зашёл в дом, тотчас сыграли свадьбу. Отец невесты, зажиточный человек, послал Мурта'иша в баню. Там с него сняли заплатанный плащ (муракка'а) и надели ночную рубашку. Когда настала ночь, он поднялся, чтобы помолиться в одиночестве, и вдруг воскликнул:
– Принесите мою муракку!
– Что стряслось? – спросили его.
– Я услышал внутренний голос, он шепнул мне: «Из-за одного неподобающего взгляда Мы совлекли с твоего тела муракку, одеяние набожности. Ещё один взгляд – и Мы совлечём одеяние близости с твоего сердца».
Муракку подобает носить лишь двум разрядам людей:
1) тем, кто отъединен от мирского;
2) тем, кто жаждет Господа (муштакан-и мавла). Суфийские шейхи следуют правилу: когда к ним приходит новичок, он в течение трёх лет проходит послушание, чтобы отринуть мирское. Если он исполняет все установления – испытание пройдено. А если нет, то шейх говорит, что тот не может быть допущен на Путь (тарикат).
Первый год послушания посвящается служению людям, второй – служению Богу, третий – обереганию своего сердца.
Искатель может служить людям, лишь когда он относится к себе как к слуге, всех прочих людей считая своими хозяевами, то есть он должен всех без исключения ставить выше себя и считать своей обязанностью угождать всем, ни в коем случае не испытывая чувства превосходства над теми, кому он служит. Последнее несёт с собою погибель и ложь, являясь порчей, переходящей из века в век (аз афат-и замана андар замана яки инаст).
А Всемогущему послушник может служить, лишь когда отрешится от своих эгоистичных желаний, касающихся этого мира и следующего, и будет служить Господу ради него Самого, ибо тот, кто поклоняется Господу ради чего-то иного, служит себе, а не Богу.
А оберегать своё сердце искатель может, лишь когда мысли его сосредоточены, а тревоги покинули сердце, так что во время близости [с Богом] он оберегает сердце от приступов небрежения.
Когда новичок проходит эти три стадии, он может носить муракку— не в подражание другим, а как подлинный мистик.
Что же касается того, кто возлагает муракку на новичка, то это должен быть человек высоконравственный (мустаким аль-хал), который прошёл все горы и долы Пути, вкусил восторга «состояний» и постиг природу всего, что происходит, испытал суровость Божественного величия и мягкость Божественной красоты. Более того, он должен видеть состояние своих учеников и следить за результатами их духовной работы, определяя, относятся они к тем, кому надлежит оставить Путь (раджи'ан), или к тем, кто устоял на месте (вакифан), или к тем, кто продвинулся (балиган). Если шейх видит, что человек рано или поздно сойдёт с Пути, он не должен давать дозволение вступать на Путь. Устоявшим надлежит предписать религиозные поклонения. А тех, кто продвинулся, ему следует взять на духовное окормление.
Суфийские шейхи – врачеватели человеческих душ. Если лекарь ничего не смыслит в болезни своего пациента, своим искусством он губит больного. Не зная, как излечить его, и не различая угрожающих симптомов, он предписывает ему снадобья, не подобающие при его заболевании.
