Расплата дьявола - страница 7

Вал сидела за туалетным столиком и мрачно смотрела в зеркало.

– Ты скоро, кошечка? Бекон подгорает, – постучал к ней Рис.

– Папа! Ты не должен готовить завтрак, – кинулась она к отцу. – Я мигом все приготовлю.

– Я рад, кошечка, что ты становишься самостоятельной.

– Ты был на кухне?

– Там Пинк, из него может получиться повар.

– Не стоит его мучить, я сама могу готовить.

– Тебе нет нужды толкаться у плиты, Вал. Мы еще в состоянии сделать это сами.

– Да, пока были деньги! – фыркнула Вал. – Так что у нас сейчас с финансами?

Он пожал плечами.

– Я получу хорошую цену за Малибу, но этого мало.

– А что предлагают за яхту?

– Форменный грабеж!

Вал чмокнула его в подбородок.

– Не беспокойся, дорогой, я покажу тебе чудеса экономии.

Но когда Вал осталась одна, она выглядела одноногой сороконожкой с костылями. Расстаться с этими прекрасными вещами – все равно, что ампутировать руку. Тосты и бекон она благополучно сожгла, яйца переварила, а кофе выкипело. Но Рис уверял, что никогда в жизни так вкусно не завтракал. Правда, самым съедобным оказался апельсиновый сок. Вальтер был прав – она беспомощное существо. Это навело ее на размышления о Вальтере. Даже после ухода отца она не переставала думать о нем.

Позже стало еще хуже. Стали приходить аукционеры и составлять список обстановки и предметов искусства. Они облепили дом подобно муравьям. Потом начались телефонные звонки. Телефон звонил не умолкая. Спрашивали о продаже яхты, репортеры умоляли об интервью, а юристы разговаривали о делах. Рис лично отвечал на звонки, а Пинк ходил на ним как преданный пес.

Валери, предоставленная сама себе, не знала, чем заняться. Делать ей было нечего и она слонялась возле незнакомых людей. Со стен снимали картины, подсчитывали столовое серебро. Она тронула маленькую фарфоровую вазу, которую Рис подарил жене в Шанхае, куда они попали во время медового месяца. Вал трогала книги, смотрела картины и, наконец, остановилась перед старым пианино, на котором училась играть.

А проклятый Вальтер даже не позвонил! Она сменила уже два носовых платка, вытирая слезы. Отец же весело рассказывал ей об обстановке в «Ла Салле», который рекомендовал им Вальтер, и где он сам снял номер. Как ужасно там жить! Да, согласился Рис, и трудно. Да, сказала Вал, тесный пятикомнатный номер отеля им не подходит. Вал нашла Пинка в гимнастическом зале. Он разбирал там мячи для гольфа, клюшки и другие спортивные атрибуты.

– О, Пинк, – жалобно заворковала она. – В «Ла Салле» действительно ужасно! Там плохо, да?

– Да. Подробности узнай у Мибс.

– А кто такая Мибс?

– Мибс Остин, моя приятельница.

– Пинк!

Пинк покраснел и пробормотал:

– Она работает здесь телефонисткой. Она будет заботиться о тебе.

– Я не сомневаюсь, что она хорошая… Вальтер тоже живет там.

– И я тоже… Я занимаю нечто вроде телефонной будки.

– Не надо, Пинк.

– Но должен же я где-то жить?

– О, Пинк, дорогой.