Он обнаружил шесть мужиков с монтировками и битами, стоявших около дверей.
– Туркина еще черви жрать не начали, а вы уже по его гаражу шарите, уроды! – рявкнул один из них.
– У Феди инструмент хороший, немецкий, а не китайское барахло, – вторил ему другой.
– Отметелить их, козлин, да сдать в ментовку! – добавил третий.
– Спокойно, граждане! Мы и есть полиция, – вышедший из гаража Розанов.
– Ты на себя в зеркало посмотри, гопник! – ответили ему. – Из тебя такой мент, как из меня архиерей!
– Помогите, мужики! – высунулся из ворот сухощавый. – Меня федькина жена попросила принести из гаража ведро картошки. Ключ дала. Я вошел, а они там инструмент и зимнюю резину собирают…
– Что с ними ля-ля-тополя разводить?! – завопил предводитель мужиков и обрушил на голову Розанову большой гаечный ключ.
Капитан был начеку. Перехватив руку нападавшего, швырнул его через себя, больно приложив копчиком о землю. Еще одного, взмахнувшего бейсбольной битой, Хомутов опрокинул ударом ноги в солнечное сплетение.
– Еще раз повторяю: «Спокойно, граждане!» – крикнул нападавшим Юрий. – Мы, действительно, из полиции! Вот мое удостоверение. Этот гражданин задержан по подозрению в совершении особо тяжких преступлений. Расходитесь! Вот, только биты придется оставить – вне стадионов и прочих спортивных объектов ими пользоваться запрещено.
– Что б Буратино и особо тяжкие преступления? – удивились мужики, расходясь по гаражам.
Сухощавого доставили в кабинет, выделенный Крупину.
– Похож! – хмыкнул Виталий Валентинович. – Рассказывай, мил-человек, как людей убивал!
– Не лепи горбатого, начальник! – попытался куражиться задержанный. – Я могу в лоб выписать, по яйцам надавать, но на мокруху никогда не подпишусь!
– Точно не подпишется, – вошел в комнату начальник уголовного розыска. – Это – Иванов Сергей Павлович, тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения. Кличка – Буратино. Дважды привлекался к уголовной ответственности за злостное хулиганство, причинение вреда здоровью, нанесение побоев. Однако «валить» народ пачками, как в нашем случае, он не в состоянии: мозги пропиты, здоровье на зонах потеряно.
– Местные коллеги связали меня по телефону с вдовой Туркина, – доложил Хомутов. – Она утверждает, что ключ от гаража задержанному Иванову не давала. Сказала: «Я этой пьяни не то, что гараж с материальными ценностями – копейку не доверю!»
– Рассказывай, Сергей Павлович, как в гараже оказался? Откуда ключи?
– А что я с этого поимею?
– Чистосердечно расскажешь – оформим за проникновение на территорию частной собственности. Это – штраф. Будешь упорствовать – сядешь за кражу со взломом.
– Ключ дал мне незнакомый мужик. Я его в Бабовске не встречал. Сказал: «Зайди в гараж! Там, под опрокинутой бочкой одна вещица. Принесешь ее мне – получишь полтысячи». Я поначалу хотел дать ему в бубен и «пятихатку» за так забрать. Однако понял: не одолеть мне его. Он – гад, хоть моей комплекции, но крепкий. Решил отработать…
– Как был одет?
– Обыкновенно, в бейсболке…
– Этот, что ли? – Крупин положил перед Буратино фоторобот разыскиваемого киллера.
– Он самый!
– Николай Иванович, – повернулся Крупин к начальнику уголовного розыска. – Поручи своим ребятам доставить Иванова в суд. Надо привлечь его к административной ответственности за незаконное проникновение на территорию частной собственности, неповиновение представителям властей, оказание сопротивления работникам органов правопорядка, нецензурные выражения, появление в общественном месте в нетрезвом состоянии. Думаю, суток на пятнадцать административного ареста наберется.
