– Махмуд! Я привез обещанное, – кивнул он восседавшему в шезлонге амбалу. – Как договаривались. Считать будешь?
Амбал расстегнул молнию на сумке, вывернул на подстеленную куртку груду евро в банковской упаковке. Он, не спеша, принялся считать деньги. Затем подозвал «славян» и вручил каждому из них по пачке сотенных банкнот. Те вскрыли упаковку, пересчитали евро, присматриваясь нет ли среди купюр нарезанной по их формату бумаги.
– Все честно, пацаны! – ухмыльнулся сухощавый – Нет мне смысла вас «накалывать». Не одно дело еще предстоит впереди.
– Доверяй, но проверяй, – хмуро ответил один из «славян», внимательно рассматривая банкноты. – Ладно, покатили мы. Если, что-то будет нужно – звони! Номер моей мобилы знаешь.
– Даже шашлычку с нами не покушаете? – обиженно спросил амбал.
– Благодарим, Махмуд! У нас дома срочные дела.
– В моем багажнике возьмите ящик водки, – сказал сухощавый. – Второй ящик твоим ребятам, Махмуд, под шашлычок.
«Славяне», перегрузив водку в свою машину, уехали. Кавказцы накрыли стол. Уставили его тарелками с фруктами, овощами, горными травами. Вывалили на тарелки шашлык. Разлили водку по стаканам. Сухощавый отодвинул выпивку:
– Не пью – печень больная, – объявил он. – А вот шашлыком угощусь! Ты почему не пьешь, Махмуд?
– Вера не позволяет, спорт не позволяет. Пацаны пьют. Они, как из Сирии вернулись, совсем с катушек слетели. Говорят: такое на той войне видели, что без стакана уснуть не можем. Аллах их простит – за правое дело сражались!
Парни осушили стаканы, потянулись к закуске. Внезапно они, словно по команде, закатили глаза и, с хрипом повалившись на траву, засучили ногами. Махмуд высоко подпрыгнул и, крутанувшись в воздухе, направил удар ноги в голову сухощавого. Тот был наготове. Уклоняясь от удара, сухощавый вскинул руку. Треснул выстрел. Пуля вошла Махмуду в глаз. Амбал рухнул к ногам убийцы.
– Эх, ты! А еще чемпион, – пробормотал тот. – От пули-дуры увернуться не сумел.
Убийца стряхнул деньги, так и не поделенные кавказцами, в свою сумку, вернул в багажник я ящик с отравленной водкой и початую бутылку. Высокомерно глянул на трупы, сел в свой джин. Проехав по лесной дороге три километра, он увидел уткнувшуюся мотором в кусты «ладу» «славян». Сухощавый притормозил. Выпущенная из кустов пуля вошла в одно открытое окно, просвистев в сантиметре от его носа, вылетела в другое. Мужчина упал на сиденье и притаился, выхватив пистолет. К джипу направился «славянин». Открыв дверцу, он заглянул в машину и упал прошитый пулей. Сухощавый вышел из джипа, оттолкнул ногой пистолет «славянина». Бывший подельник вытащил из нагрудного кармана комок окровавленных банкнот.
– Не убивай! – протянул он деньги сухощавому.
– Где остальные? Почему ты живой? – спросил тот.
– За рулем я был, потому не пил. А ребята выпили и ласты склеили… Я понял что ты их отравил. Думал подождать тебя. Наверняка ты завалил и «пиковых». Хотел тебя мочкануть и все бабло забрать…
– Где трупы?
– Я оттащил их в лес. Не убивай! Я тебе еще пригожусь.
– Видишь ли: я одних и тех же подельников использую не больше двух раз, – ответил сухощавый и всадил славянину пулю в лоб.
Затем он столкнул ногой труп в придорожную канаву. Туда же столкнул пистолет убитого. Обтерев свое оружие платком, закинул его подальше в лес. Брезгливо посмотрев на перепачканные кровью деньги, мужчина даже не прикоснулся к ним. Он завел мотор и через четверть часа оказался на шоссе Бабовск-Большой город.
