– Ага, чтобы мы тебя потом всем отрядом искали? Ты же заблудишься за первым кустом.
– Не такой я беспомощный, как ты думаешь, – обиделся «ветеран».
– Аркаша, не обижайся, реалии этой жизни другие.
– Я родился через десять лет после окончания войны и захватил её последствия, которые не так просто заживают. И детство у меня было тяжёлое…
– С Андрейкой пойдёшь, он тут каждый кустик и кочку знает. Только осторожней. В перестрелки не вступать. Если засветитесь, сделайте крюк в сторону от нашей стоянки, чтобы не вывести врага на нас.
– Не дурак, – буркнул Тюляпин и принялся проверять свою винтовку.
– Я и не говорю, ёшки-матрёшки, что ты дурак. Просто реалии…
– Понятно всё, – отмахнулся собрат по «попаданию».
– Андрейка! – мальчуган подбежал и вытянулся перед ним, словно перед командиром. – Молодец! Слушай боевое задание.
Мальчишеское лицо сразу изменилось, превратившись в серьёзное и совсем не детское.
Разведка ушла. Стёпа занимался костром, Анютка с Катей кашеварили. Дыма от костра практически не было. Заинтересованный Александр присел рядом с серьёзным Стёпой, которые время от времени поправлял дрова в костре или подкладывал новые.
– Стёп, а почему дыма нет?
– Дядь Сань…
– Мы же договорились. Саня или товарищ командир.
– Товарищ командир всё просто. Дрова сухие без бересты. Можно тонкий хворост добавлять. Лучше из дерева – берёза или ольха. Осина искры даёт.
– Молодец!
Довольный похвалой Стёпа, продолжил с умным и серьёзным видом.
– Костры разные бывают. Их по-разному разводят.
– Товарищ командир, кушать будете? – спросила Анюта, стараясь не смотреть в его сторону.
– Анюта, давай уже на «ты», а то мне как-то неловко становится от этого «вы». И, кстати, я там выложил пакетики с супами. Немецкий подарок. Так что, используй. А покушаю чуть попозже, можно горячей водички, побреюсь. Зарос. Щетина растёт не по дням, а по часам.
Добриться не дали. Стёпа прибежал и зашептал на ухо про красноармейцев, которые расположились недалеко от места стоянки отряда.
– Я только посмотрел и сразу назад. Там сухостой хороший, а тут они.
– Сколько их? – Александр затянул расслабленный ремень, поправил амуницию, взял винтовку.
– Трое, вроде, а может больше. Двое постоянно на виду были, а за кустами ещё кто-то.
– Оставайся здесь! Охраняй девчонок! Сейчас, ты – за командира!
Стёпа надулся важностью, вытянулся во фрунт, как мог.
– Отлично, боец! – похлопал он его по плечу и, вытянув руку вдоль болота, спросил. – Они там?
Стёпа важно кивнул головой.
Александр решил зайти с другой стороны, чтобы узнать точное количество красноармейцев. Ходить тихо по лесу, как ни старался, так и не научился. Ветка треснула под ногой у самого края поляны. В спину воткнулся ствол винтовки.
– Руки в гору! Крадётся он, весь лес дрожит. Шагай вперёд, шпион! А вот винтовочка пока тебе не понадобится, – чужая рука выдернула из рук оружие. – Шагай!
Красноармейцев оказалось пятеро плюс санинструктор и раненый капитан. Все смотрели на Александра с недоверием и опаской.
Капитан сидел, прислонившись спиной к стволу берёзы. Из-под разорванной гимнастёрки виднелись бинты.
– Представьтесь, боец, – твёрдым голосом задал капитан вопрос.
Александр оглянулся на красноармейцев, которые продолжали держать оружие наготове.
– Красноармеец Трензель, двухстотый стрелковый полк второй стрелковой дивизии.
– Трензель? Из немцев?
– Какая разница? Ёшки-матрёшки. Родина моя здесь!
