Читать онлайн Елена Левашова - Расправить крылья

1. Глава 1.

Лиза.

О чем вы думаете, глядя на своего мужа? Кого видите? Смущенного мальчишку, которому сказали «да» много лет назад – долговязого, сутулого, нервно теребящего скромный букет ромашек? Признаться честно, я по-прежнему тону в тёплых, как молочный шоколад, глазах Матвея. Он не изменился... Разве что взгляд с годами утратил кротость и юношескую чистоту, стал твёрдым и благосклонным. Его не портят даже морщинки, разбегающиеся лучиками вокруг глаз. У Матвея сильные руки – жилистые, увитые бороздками выпирающих вен. А о чем думаете вы, смотря на руки своего мужа? Вспоминаете, как он кружил вас, задыхаясь от счастья, на пороге ЗАГСа? Или носил на руках во время медового месяца?

– Лиза, я надеюсь, обойдёмся без фокусов? – голос мужа разрывает паутину моих мыслей, как острый клинок.

Когда-то голос Матвея заставлял мое сердце биться чаще... А его ласкающий слух шёпот кипятил кровь. Когда-то. Давно...

Я крепче вжимаюсь в прохладное кожаное сиденье автомобиля, с трудом отводя глаза. Облизываю мужа взглядом, как озабоченная, жалкая нищенка, просящая кроху внимания. Какие же у него высокие скулы! Точеные. У нашего сына Даньки такие же. И волевой подбородок Данил унаследовал от отца.

Матвей нервно сжимает руль, а я снова смотрю на его руки, размышляя, как же давно они меня не касались...

– Лиза, я жду ответ. – Пожалуй, стали в его голосе хватит, чтобы заглушить все окружающие звуки. Автомобильные гудки, музыка, льющаяся из окон открытых кафешек – все словно растворяется в пространстве, оставляя меня наедине с его вопросом.

– Я же дала согласие на развод. – Мямлю я, виновато опуская глаза в пол. – Зачем ты опять спрашиваешь?

– Ты пялишься на меня всю дорогу. Вот зачем. – Раздраженно отвечает он. – Я выполнил все свои обязательства, Лиза. Вы с сыном ни в чем не нуждаетесь. А Данил... – не отрываясь от дороги, вздыхает Матвей. –... он смирится со временем. Вот увидишь.

Я молчу. Тупо киваю и отвожу, наконец, взгляд от мужа, выбрав в качестве объекта наблюдения пролетающий мимо свадебный кортеж...

Матвей паркуется возле ЗАГСа. Не глядя в мою сторону, выходит из машины. Я тянусь ладонью к прохладной ручке, отворяя дверь для новой жизни... Жизни одинокой разведёнки. Или, как сейчас модно говорить, свободной молодой женщины.

– Идём? – сухо спрашивает Матвей.

Мимо нас проносятся счастливые молодожены с вереницей нарядных гостей. Я зажмуриваюсь, попав под дождь из риса и розовых лепестков. Непроизвольно хватаю Матвея за руку и звонко смеюсь, удирая от веселой, подвыпившей компании. Забываюсь на секунду и мигом прихожу в себя, столкнувшись с отстранённым взглядом мужа. Его чувственные губы, сжатые в тонкую линию, выступившие на лбу морщины говорят красноречивее слов.

– Ой. Извини. – Отпускаю ладонь Матвея, костеря себя на чем стоит свет. Когда я уже смирюсь? И перестану вести себя, как тряпка?

Муж забирает мой паспорт и уходит в один из кабинетов. О чём-то переговаривается с эффектной сотрудницей, а потом приглашает меня расписаться в документах. Ну вот и все – в паспорте красуется жирная печать, уведомляющая окружающих о новом статусе Виноградовой Елизаветы – разведена.

– Лиза, куда тебя подвезти? – Матвей не скрывает облегчения. Оно струится из его глаз и ощущается в голосе. Да что там облегчение. Триумф – вот что он чувствует! Наконец-то можно легально обхаживать молодую любовницу Илоночку.

– Никуда, спасибо. Мне заскочить нужно... в одно место. – Бормочу чуть слышно, отводя взгляд в сторону красивой, позирующей фотографу пары.

– Ты в порядке? Не страдай сильно, ладно? Ну... бывает. В жизни все бывает. Любовь проходит и... – его губы не улыбаются, а глаза – в них столько счастья и молодецкого задора, что хочется отвернуться. Сейчас он поедет к Илоночке, подхватит ее на руки и будет кружить, кружить... А потом они займутся любовью на некогда нашей кровати. Мда...

– Матвей, со мной все в порядке. Ты поезжай, обрадуй Илону.

Ей-богу, мне приходится приложить усилие, чтобы голос звучал твёрдо. «Не страдай, не плачь, смирись...» – я столько раз слышала от мужа эти дежурные фразы, что впору привыкнуть. Знаете, есть такое выражение: если выплакать все слёзы, их не останется. По-моему, со мной случилось именно это. Я очерствела от боли, превратилась в сухарь, опустевший колодец или выжженный лес.

Провожаю взглядом удаляющуюся статную фигуру Матвея и бреду в парк. Шаркаю по дорожке, как сгорбленная старуха, к вагончику с мороженым, чтобы заесть неприятное событие порцией сладкого. Последнее время это стало регулярной привычкой. Откровенно говоря, не очень хорошо сказывающейся на моей внешности. Развалившись на лавочке под кроной раскидистого тополя, я достаю из сумочки телефон и выполняю данное подруге обещание – звоню ей.

– Виноградова, рассказывай! Как все прошло?

Снежана разговаривает со мной по громкой связи. На заднем фоне льётся вода и работает телевизор. Кажется, я даже слышу, как шкварчит сковорода на плите.

– Нет, Ланская. Так я разговаривать не буду. Завязывай с уборкой или готовкой, а потом поговорим. – Облизав подтаявшее мороженое, ультимативно отвечаю я.

– Лиза, да ты что, обиделась? – вода перестаёт течь, сковородка больше не шкварчит. – Приезжай ко мне немедленно, слышишь? У меня единственный выходной за две недели, я не знаю, за что хвататься. Приедешь?

Ну вот как не приехать? Плакаться в жилетку я, конечно, не буду, а вот поговорить, получить от Снежаны порцию заботы и сочувствия – всегда пожалуйста! Отбиваю вызов и вызываю такси.

– Ну ты и раскабанела, Виноградова! – восклицает Снежана, обрушив на меня порцию «заботы и поддержки» с порога. – Килограммов шестьдесят пять уже?

– Семьдесят, Ланская, – бросаю небрежно. – Пройти-то можно, или будем обсуждать меня в подъезде?

Да, Снежана своеобразный человек, она резковатая и прямолинейная до чертиков, но, что поделать, я люблю ее со школьной скамьи.

– Кошмар! Ну ты даёшь, Лиза. Проходи скорее на кухню, буду поить тебя чаем. Кормить не буду, даже не уговаривай.

– Не очень-то и хотелось. – Сухо бросаю я и следую в указанном направлении.

– Лиза, и ты ничего не скажешь? Промолчишь в ответ на мою бестактность? – уперев руки в аппетитные бока, обтянутые лосинами в горошек, хмурится Снежка. – Я же хочу, чтобы ты... чтобы ты...

Черт, кажется, Ланская сейчас сама расплачется. Вот уж точно говорят, женщина – удивительное, не изведанное природой существо, многогранное и непредсказуемое.

– Не о чем переживать, Снежка. – Со вздохом отвечаю, по-дружески сжимая кисть подруги. – И ничего не бестактность, Ланская. Кто ещё откроет мне глаза, как не ты?

– Вот и правильно. Твоя жизнь похожа на строчку в анкете: «Лиза, тридцать восемь лет, разведена». – Снежка вырисовывает в воздухе закорючки и смешно кривится.

– Семьдесят килограммов. Ты забыла добавить! – деловито добавляю.

– Это можно опустить, Виноградова. Зачем так палиться-то? – прикрыв рот рукой, шепчет Ланская.

– Ну, ну. Договаривай. Строчка в анкете, что дальше?

– А то... Пора сбросить прошлое, как чемодан без ручки. Отпустить его, перевернуть страницу и начать писать новую историю. Поняла, Виноградова? Подумаешь, муж ее бросил. Завёл любовницу, выгнал из дома...

– А... как ее писать-то? Если у меня даже слёз нет, Снеж?

– Они и не нужны. Ты уже выплакала все, дурочка. И готова для полёта. Причём в прямом смысле этого слова. – Снежана театрально взмахивает рукой и достаёт яркий рекламный буклет. – Я тут подумала – в отпуск тебе надо, Лизок.

2. Глава 2.

Лиза.

Возможно, это прозвучит цинично, но я не боялась развода. Я неплохо зарабатываю, а финансовая независимость придаёт уверенности побольше, чем новые прическа или туфли. Забота о моем детище – Grapes Casual – небольшом производстве женской одежды и интернет-магазине, занимала все свободное время.

Прошло много месяцев, но мельчайшие подробности того дня не отлипают от меня, как гадкие пиявки. Накануне открытия первого магазина-салона дизайнер интерьера перенесла встречу, освободив в моем рабочем графике несколько часов. Воодушевленная предстоящими изменениями, я отправилась домой – хотелось успеть замариновать мясо и сделать лёгкую уборку перед возвращением любимых с работы. Данька устроился стажером в крупную фирму современных IT-технологий, я открывала первый оффлайн-магазин – нам было что отмечать, правда? Однако, Матвей так не думал...

Машину мужа, припаркованную возле ворот, я заметила издали. Странно... Матвей не предупредил о том, что приедет в обеденный перерыв. Мы давно обедали порознь, и времена, когда Матвей прибегал домой в любую свободную минуту, канули в Лету.

Бросив машину возле калитки, я бесшумно открыла ее и проникла во двор. Амур – наш джек-рассел-терьер сиротливо сидел возле входной двери в дом. Мне бы тогда почуять неладное, но нет... Разум словно отключился, отказываясь принимать очевидные вещи. Муж никогда бы не выгнал пса на улицу без причины. А причиной послужила его полная вовлечённость в некий процесс.

Женские стоны до сих пор стоят у меня в ушах. Нет, я не стала подниматься в нашу с мужем спальню: не хотелось видеть их сплетенные обнаженные тела. При моей впечатлительности эта картина наверняка пошатнула бы психику.

Потрепав Амура за ухом, я скинула туфли и прошла в гостиную. Напоила пса, полила цветы, украшающие дом, и включила телевизор. Погромче. Так, чтобы мое присутствие в доме, наконец, заметили. На Муз ТВ орала какая-то глупая песня, но даже она была неспособна заглушить бешеное сердцебиение...

А потом она спустилась – молодая и стройная блондинка с почти детским лицом и очаровательными кудряшками. Та, кто заменила мужу меня.

– Милый, – она визгливо позвала Матвея, жеманно прикрывая полные груди МОИМ розовым банным полотенцем. – У нас гости.

У НАС! Ну, вы поняли. Почему же я ничего не замечала, а? Наивно прятала голову в песок и отбрасывала от себя подозрения? Почему упорно верила в то, что муж никуда не денется спустя столько лет? Что же это за свойство психики – вытеснять из сознания то, что может принести боль?

– Лиза?! – застыл в дверях Матвей. Взъерошенный, с глазами, сверкающими сытым блеском, и губами, припухшими от поцелуев с юной прелестницей. Даже тогда... такой красивый, но уже чужой.

Отчего-то вместо размышлений над сломанным браком, я думала о беспорядке в спальне, несвежем постельном белье и разбросанной на туалетном столике косметике. А ещё о Данькиных носках, валяющихся под диваном в гостиной. Глупо, правда?

– Лиза, что ты здесь делаешь? – подозрительно взирая на мою физиономию, спросил Матвей.

– Я? Вообще-то, я здесь живу.

Ответила и рассмеялась. Я смеялась громко и долго, наблюдая за их растерянными, ошарашенными лицами. Вытянутыми, постными, охреневшими лицами. Смеялась, пока бедолага Амур не начал лаять, испугавшись за здоровье хозяйки...

– Лиза, ты не уснула? – голос Снежки вырывает меня из задумчивости. – Так что насчёт отпуска?

– Хм... Отпуск? – равнодушно кручу в руках красочный буклет. Пальмы, яхта, загорелые красавчики и я…

– Что-то ты приуныла, Виноградова, – Снежка подливает мне чай и достает с верхней полки большую шоколадку. – Тебе точно нужен отпуск. И не спорь!

– Ну, какой отпуск? Перед открытием второго магазина? К тому же на носу самые значимые выставки новых коллекций и…