Усевшись на стуле у окна, учитель принялся обмахиваться носовым платком.
Я осторожно взял ножницы за кольцо, стараясь не касаться окровавленных лезвий. Сосредоточился и произнес про себя формулу поиска.
…Бездна голодных глаз. Они смотрят, они ждут, они жаждут… А сзади уже поднимается тень. Заносит руку… Острая боль, удивление, а затем – отчаянное желание жить.
Под окном, с уличной стороны, заворочалось, заворчало глухо, тоскливо, пахнуло землей и трупной вонью, и за доску подоконника ухватилась рука. Мы, все втроем, дружно отшатнулись: рука была синяя, с черными длинными ногтями. Они шелушились и отслаивались, по пальцам сочились слизью белесые гнойные пузыри.
Хищно скрючив пальцы, рука царапнула штукатурку, а потом бессильно разжалась и исчезла. Что характерно: на этой мертвой страшной руке не хватало указательного пальца…
– Эвона как! – первым пришел в себя Лумумба и, придерживая шляпу, сиганул через окно в сад.
Мы с воеводой одновременно ринулись за ним, но, столкнувшись плечами, застряли. Кое-как выпроставшись, ринулись опять. Вновь застряли. Посмотрели друг на друга. Я приглашающе махнул рукой и Олег, не касаясь подоконника, перемахнул подоконник. Я – за ним.
Продираясь через густые кусты шиповника, я мельком отметил неглубокую, развороченную яму: из нее-то и выкопался труп.
Калитка выходила в узкий, заросший крапивой и лопухами переулок. По нему, припадая на обе ноги и по-обезьяньи загребая клешнями, бодро чесал мертвяк. Следом, забыв о головной боли, скакал мой наставник.
– Вперед! – крикнул Олег, и мы тоже поскакали. – Еще не хватало, чтобы по моему городу мертвецы разгуливали! Это твой учитель постарался?
– Да вроде нет… – мы на рысях донеслись до поворота, но Лумумба с мертвяком уже скрылись. – Сам не знаю, как это случилось.
– В Мангазее быстро приучаешься чувствовать магию, – бросил Олег, оглядывая окрестности.
– Я всего лишь пытался прощупать орудие убийства… Ножницы, то есть.
С чьего-то двора послышались истеричные вопли кур, лай собак, и мы припустили туда.
– И что? Узнал что-нибудь? – на бегу спросил Олег.
– Да как сказать… – мы перемахнули через широкую, полную черной воды и ряски, канаву. – Я же только начал. Почувствовал жадные взгляды, а потом – боль.
– То есть, убийцу ты не видел.
– Да так его и не увидишь… Это скорее эмпатический образ, чем картинка. Интересно, почему он убежал?
– Не поверишь, но мне тоже, – прорычал Олег. Из-за длинного деревянного сарая опять послышался собачий лай и мы прибавили прыти.
Мертвяк повис на заборе, перекинув одну ногу на другую сторону. Лумумба держал его за другую, а в полу его плаща вцепился громадный пес. Он задушенно рычал и тянул наставника назад.
– Плащ сбросьте, – издали посоветовал Олег.
– Вот еще… – проворчал наставник. Сверкнула синяя вспышка, пес покатился кубарем, а мертвяк с наставником грузно перевалились на ту сторону.
Выругавшись, Олег сиганул следом, я же, обдирая ладони, перелез с трудом – наверное, сказывалась усталость последних дней. Сердце в груди трепыхалось, как жаба, застрявшая в бутылке.
Следующий забор дался еще тяжелее. Устроили строевую подготовку, закопай их комар…
– И почему он не бежит по улице? – посетовал я Олегу, уперев руки в колени. – Там ровно, ни собак, ни заборов…
Водички бы. В горле совсем пересохло.
– Он движется к какой-то одному ему ведомой цели, – предположил воевода. – По кратчайшему пути.
