– Ты ходила на подготовку?
– Конечно ходила. А ты никогда не был там?
– Пока еще нет, но было бы интересно, схожу как-нибудь.
– Наверное, у тебя есть сертификат?
– Есть. Но я не ищу какие-то отмазки, мне интересно заниматься тем, что я делаю, вот когда все сделаю… – он сам не думал еще, что будет когда-то в далеком будущем, когда он все сделает.
– А чем ты занимаешься?
– Работаю в НИИИИ.
– Прикалываешься? – она опять блеснула своей неожиданной на умиротворенном лице улыбкой.
– Нет, это научно-исследовательский институт искусственного интеллекта.
– Здорово!
– Разрабатываю СДУР, – понесло Василия.
– Какие прикольные названия!
Василий теперь не боялся смотреть ей в лицо и тоже улыбнулся, стишком дружелюбно для проставленных им красных линий.
– Это система управления ресурсами. Если ее внедрить, то не нужны будут никакие власти, все будет решаться не голосованием, а по науке.
– Менты тоже не нужными станут?
Василий чуть засомневался.
– Ну,.. люди и обстоятельства непредсказуемы, кто-то должен следить за порядком, чтобы всякие маньяки не обижали невинных девочек.
– А, это – да! – она теперь почти все время улыбалась и не верилось, что этот человек шел в Храм Пути.
Он почувствовал некую парадоксальную ответственность, от которой было невозможно отмахнуться. Он вовсе не должен пытаться остановить эту невинную девочку, правильнее было бы отпустить ее, но знание того, что совершается мировой обман с целью избавления от ненужных людей, делало его соучастником зла.
Конечно, совершенно бессмысленно выступать с одиночными пикетами, разоблачать в блогах происходящий абсурд и становится фриковым посмешищем, который рискует лишится работы. В то время как маститые академики в лице Тины Черничной и Савелия Сергеева с упоением, вескими аргументами, понятными каждому, делали очевидно обоснованным святой Путь вхождения человечества в заманчивую область познания того света, он, Василий, вообще не в фокусе общественного внимания и признания, может нести любую революционную чушь, но будет просто неинтересен благодарной за Открытие публике.
– Наверное, все мосты уже сожгла? – это как-то само вырвалось. Неужели синдром Туретта, насторожился Вася.
– Да, квартиру переписала на Храм, все, что на карте было тоже перевела им. Там деньги не нужны.
– А родители?
– Два года назад они вместе совершили Путь, мы так это хорошо и тепло отпраздновали перед уходом… Наказали мне получше узнать жизнь, стать умнее и тоже подготовиться к Пути, чтобы с ними слиться. Говорят, что опыт абстракций познается только здесь, а там пребываешь в том чистом разуме, что приобрел на Земле.
– Эффект лоботомии… – почти прошептал Василий.
– Нет, нам много рассказывали на подготовке, подробно, правда я не все поняла и запомнила. Вроде как каждая абстракция есть только одна на всех. Единица, круг, хорошо-плохо – ощущаются только в чьей-то голове, и этого больше нет нигде в материальном мире. Понятие единицы одно на всех, где бы не возникало. И человек, у которого сложились понятия, поэтому не исчезает бесследно, а составляет как бы Единый Разум существующих абстракций. Ну, ты когда сходишь на подготовку узнаешь.
– Я знаю эту теорию.
– Ну вот…
– Пока я разрабатывал СДУР, понял одну вещь…
– Расскажешь?
– Ну… короче, хотя абстракции для всех одни и те же, но без головы, где они возникают их нет. Даже в каком-то там нематериальном мире. И да, люди понимают друг друга потому, что у них возникли такие же абстракции. Это значит, что все люди, фактически ощущают себя одним и тем же способом. Но… когда человек умирает, то все то, что накопило его систему абстракций исчезает безвозвратно. Хотя и остается у всех остальных, кто жив.
