Рассказы и стихи - страница 4

– …

– Клянусь, если кто чихнёт…

«Клянусь!» Это какая клятва? Я спросил свою маму дома. Она покачала головой и сказала:

– Будь умнее, это очень серьёзная клятва!

– Дающий ложную клятву будет наказан?

– Не только.

– А что будет?

– Он будет наказан ещё хуже.

– Как?

– Его жена разведётся с ним.

Я не понял всего и подробно рассказал об этой ужасной клятве ребятам в школе. Но все ребята, словно женатые люди, начали лживо клясться: «Клянусь!» Не было забыто и: «Честное слово и ей-Богу». Господин учитель каждое утро, опускаясь к своей подставке для книг, ничего не забывал и повторял:

– Если кто чихнёт, того, клянусь, убью!

Однажды после обеденного перерыва мы вошли внутрь одного из помещений школы.

Как всегда, там слышалось протяжное гудение… Я заглянул. Господин учитель сладко спал без задних ног. Я сразу же вернулся к ребятам. Приложив указательный палец к губам, знаком указал:

– Тише!..

Голоса замолкли. Все внимательно следили за тем, что я буду делать. Посмотрев на подставку для книг, мой взгляд остановился на большой табакерке для нюхательного табака с оставленной открытой крышкой.

Я тихонечко приблизился, ступая на носочках, и взял табакерку. Высыпал и завернул нюхательный табак в страницы книги. Опять поставил табакерку на то место, где она была. Ребята столпились вокруг меня, чтобы понюхать табак. Я сказал:

– Нет, на этот раз мы не будем нюхать. Мы расчихаемся, а он проснётся.

– А что ты будешь делать?

– Увидите…

– Что ты будешь делать? Что ты будешь делать?

– Я не скажу. Вам будет очень смешно.

Мне на ум пришла такая хитрость, что, ещё не осуществив её, я задыхался от смеха. Ребята, посмотрев на меня, также рассмеялись. От нашего вырвавшегося смеха господин учитель проснулся. Он сразу же посмотрел на табакерку. Внутри её не было табака… Он занервничал.

– Скажите, кто это сделал, клянусь, убью как собаку.

Все единодушно сказали:

– Клянёмся, нам неизвестно!

– Кто взял? Скажите.

– Мы не знаем! Мы не знаем!..

– Ладно, я покажу вам. Сейчас проявится чихающий. Клянусь, что я накажу его фалакой. Потом изобью его до смерти.

Мы случайно зачихаем, значит… От страха все мы лишились голоса.

– Клянусь… Ах, если сегодня кто-то из вас чихнёт… Клянусь, я убью…

– …

– Клянусь. Если кто-то из вас чихнёт…

Приближался вечер. Господин учитель, раскатав засученные рукава, надел носки и месты (вид сафьяновых домашних сапожек). Накинул на плечи джуббе. После повторения таблицы умножения мы все начали петь религиозный гимн. В самом конце, легонько уколов мальчишку, сидевшего передо мной, я вскочил на ноги. Он тоже вскочил. Мы подняли руки. Господин учитель закричал:

– Что случилось?

– Не надо ли подготовить Абдурахмана Челеби?

– Готовьте, но быстрей!

Мы выскочили за дверь. Каждый вечер двое ребят, которые заранее получали разрешение господина учителя, выходили и надевали на осла недоуздок и седло.

Мы быстро спустились по каменной лестнице. Абдурахман Челеби лежал, растянувшись на траве, которую не смог съесть. Дав ему пинка, мы подняли его с земли. Надели на него недоуздок и седло. Божественные песнопения уже прекратились. Я вытащил из своего кармана бумажные трубки, наполненные нюхательным табаком, и осторожно наклонился. Абдурахман Челеби ничего не понимал. Я изо всех сил вдул в его ноздрю нюхательный табак из одной из бумажных трубок. Он встал на дыбы, как будто пистолет разрядился в его носоглотку. Вторую трубку с нюхательным табаком я вдуть не смог. Я крепко держал недоуздок и скачками подвёл его прямо к каменной лестнице. Другие ребята, подходившие ко мне, руками с трудом сдерживали свои рты, чтобы не расхохотаться. Господин учитель, надев джуббе с тяжёлым капюшоном, потихонечку спускался по лестнице. Ребята, спускались позади него, как птички, рядами. Осёл встал на дыбы.