Давно уже исчезли эти символы эпохи: эдакие коробки, похожие на скворечники, любили они располагаться где-нибудь в затертом углу улицы, на пустыре или прилипнув одним боком к бане – интимного местоположения искала себе точка. Ну и конечно, некоторые своеобразные таинства там безусловно происходили.
Вокруг пивной копошилась унылая, цвета затертого асфальта масса, с ним же и сливающаяся. Маленький щуплый человечек, энергичный невероятно, крутился волчком, размахивая руками, заливался смехом, шепелявил пустым ртом и даже приплясывал, рассказывая очередной анекдот. Анекдоты Федор Федорыч называл историями и в запасе их имел несчетное количество, даром что в бытность свою был он школьным учителем истории. Федор Федорыч блистал здесь звездой – неутомимый весельчак, оптимист; солнце для него светило всегда одинаково весело и просто. Когда его спрашивали: «Как дела?», сразу принимал серьезный вид, отвечал: «На уровне стоящих задач». А на вопрос «Как самочувствие?» – так же серьезно говорил: «Отлично, скоро на Луну полечу».
Увидев меня, он ничуть не удивился, тут же взял меня под руку и пустился рассказывать новую уморительную историю. Мое же положение было таково: вещи мои свалены у дороги и, возможно, какая-нибудь косматая собака сейчас целится поднять ногу у моей подушки. Деньги за три месяца проживания, собранные не без усилий, в кармане этого весельчака (интересно, сколько он уже успел пропить к этому времени). В моем же кармане несколько бумажек, на них можно протянуть дней десять, значит, снять новое жилье возможности не представляется.
– А жить, – Ф. Ф. внезапно вставил между анекдотами, – можете в моей комнате, у меня еще вторая есть, с отдельным входом (опять с отдельным входом!).
И вот она началась, жизнь с отдельным входом. Когда-то обычную комнату перегородили тонкой фанерой и в стене со стороны коридора врезали дверь, и Федор Федорыч стал обладателем двух комнат. Однако стена была настолько символичной, что даже шорохи были слышны так, как если бы все происходило в одной комнате. Днем сосед-хозяин отсутствовал, набирался вдохновения, но зато ночью за перегородкой происходили великие события!
– Гас-па-дын Ру-зо-вэлт, этот вопрос, как Ви знаете, уже нéоднократно ставился перед нашим руководством И наше военное камандывание пришло к виводу о своевременности решения поставленной задачи.
– Господин Сталин, но Конгресс Соединенных Штатов хотел бы получить дополнительный гарантии в отношении…
– Гас-па-дын Ру-зо-вэлт, желаете бакал шампанского? – За стеной аккуратное бульканье: наполнение бокала в граненый стакан.
– Гас-па-дын Ру-зо-вэлт, огурчиков, вот, малосольных, пожалуйста, колбаска, вот, докторская, обезжиренная, – слышно, как Рузвельт тыкает вилкой в тарелку. – Грибочков тоже попробуйте из подмосковного леса. Я думаю, гас-па-дын Ру-зо-вэлт, что ващь конгресс будет доволен в полной ме… что? Водочки под грибки желаете? Это абсолютно верное решение.
– Вам какой водочки? Кубанская, вот, советую, – за стеной льется «Кубанская». – Господин Сталин, всему миру известны Ваша дальновидная стратегия, чутье исторического момента, смелые решения в самых ответственных…
– Ви палагаете, что роль личности в истории играет гла-вéн-ству-ющую роль?! А товарищ Сталин вИс-ка-зывает коллективное мнение нашего верховного командывания…
В ведро на полу сначала робко, а затем с шумом ударила струя, а голоса стихли. Интересно, кто пустил струю, Рузвельт или Сталин? А может, этот толстяк, с обязательной сигарой в зубах, вдруг обозначил свое присутствие?..
