Он потом рассказал, что провалился в темную глубину. Ему было страшно и больно, я чувствовал это. Где-то вдалеке он слышал наши голоса:
«Я вышел к секретарю… я не думал, что он что-то сделает! Макс, пожалуйста, спаси его».
«Рик, я попытаюсь, но если нужна будет кровь…»
«Я вытащу Лану с задания, мне плевать на ее приоритеты и указы».
«Я чего-то не знаю?»
«Дэвид, не сейчас», ― огрызнулся папа.
И снова вокруг тишина и темнота, но больше не больно и не страшно.
«Так значит, он не твой сын?»
«Нет. Но я сразу это знал, он сын Ланы, и это была моя идея, никому ничего не объяснять. Он и мой сын. Я так решил, и я люблю его».
Когда Крис очнулся полностью, он лежал в палате, а у окна стоял Дэвид, скрестив руки на груди.
– Пап? ― слезы текли из глаз Криса.
– Крис! ― я тут же бросился к кровати. ― Как ты себя чувствуешь?
– Пап, это правда?
Я замялся.
– Правда, ― я вздыхаю, опустив голову.
Крис подскакивает на кровати и бросается мне на шею.
– Я люблю тебя, папочка!
Я немного опешил, а затем обнял мальчика.
– Ну что ж, дружок, ― подошел Дэвид. ― Добро пожаловать в команду.
Крис поднял на Дэвида свои бездонные, почти черные глаза, полные слез, и обнял и его тоже.
Мы все трое видя, мягко говоря, скромные чувства Ланы к мальчику, старались баловать его и уделять ему время. Каждый учил его, чему мог. Дэвид научил драться и неплохо разбираться в компьютерах и кодах, Макс ― накладывать швы и закрывать раны. Я учил переговорам и разбираться в бумагах. Вайт, который чувствовал превосходство над братом и ревновал меня к нему, часто задирал Криса в школе. Но Крис быстро выучил приемы брата и заступался за себя. Дружба закончилась, осталась только вежливая сдержанность.
– Крис, но Вайт твой брат! Так нельзя, вы должны дружить и любить друг друга, ― отчитывала Лана младшего сына.
– Но, мам!
– Не мамкай, я говорила много раз! Вы братья ― одна кровь!
– Иди к себе в комнату, ― прервал я речь жены. ― Нам с мамой надо поговорить. ― Крис ушел. ― Зачем? Ты и так его игнорируешь! Вайт действительно был неправ, и наш сын правильно сделал, что поставил брата на место. Я сам несколько раз делал замечания старшему, но он не услышает меня.
– Да почему ты заступаешься за него? Он ведь тебе даже не сын!
– Наверное, именно поэтому. И наверное, потому что единственный близкий ему человек предпочитает его не замечать. И да, опережая вопрос, ― я хорошо знал свою жену. ― Он знает. Уже давно. Я люблю тебя, но мне сложно тебя понять, милая, ― я целую жену в висок и ухожу, оставив ее в растерянных чувствах.
Спустя время у Криса должен был произойти очередной скачок. Придя к Максу, он рассказал, что у него случилось с Ланой.
«Мам!» ― Крис заглянул в зал полетов.
«Да, Крис?»
«Мам, ты можешь сегодня побыть дома? У меня сегодня скачок», ― торопясь, добавил мальчик, прежде чем мать успела что-то ответить.
«Крис, у нас с Ритой задание, и тебе пора бы уже уяснить, что твоя жизнь интересна только тебе, ты уже большой мальчик. И я думаю… после этого скачка лучше не называй меня мамой. У нас будет разница не больше десяти лет, будет лучше, если ты будешь называть меня, как и все ― Ланой».
«Хорошо», ― Крис вздохнул и ушел.
Ему было одиннадцать. Вечером Крис перескочил в пятнадцать. Утром его вызвали в Совет.
***
Рассказ Рика поверг меня в некоторый ступор.
– Саманта, надеюсь, ты понимаешь, что я сейчас тебе рассказал это…
– Я понимаю, и смогу быть бережнее к нему, насколько это в моих силах.
