– Теперь будем сокращать… Так, это на хер, это на хер, и это тоже на хер отсюда… И что мы имеем в остатке?..
– Что это вы делаете, профессор? – с любопытством спросил особист.
– Разрабатываю новую теорию квантовой недостаточности.
– И как успехи?
– Фигня какая-то получается, батенька! – пожаловался Гадюкин.
– В таком случае, может быть, вас заинтересует новый правительственный заказ?
– Давайте-давайте, батенька, подкиньте мне интересную задачку! – потер руки Гадюкин.
Австралопитекоподобный Лелик принес Гадюкину и его гостю эвкалиптовый чай и неразборчиво что-то прорычал. Профессор подул в чашку, отхлебнул дымящуюся жидкость и с наслаждением зажмурился. Эдуард Степанович дожевал бутерброд и развернул следующий, с маслом и вареньем. Кроме того он включил эль-планшетку, растянув экран на добрых полметра.
– Взгляните на эти чертежи, профессор, – попросил он. – Что скажете?
– Это разрабатывали не мы, – сразу заявил Гадюкин, бросив короткий взгляд. – Я бы знал.
– Совершенно верно, это работа наших иностранных коллег.
– Америка?.. Япония?.. Гвинея-Бисау?..
– Это…
– Впрочем, не говорите, я уже понял, – перебил особиста Гадюкин. – Знакомый почерк. Ое, верно?
– Он принимал в этом участие, – уклончиво ответил Эдуард Степанович. – Эти чертежи мы получили… ну, сами догадываетесь, как мы их получили. Ни для кого не секрет, что наши отношения с… некоторыми державами в последнее время оставляют желать лучшего. Думать о худшем варианте не хочется, но готовыми к нему быть надо, согласны со мной? В частности, этот проект…
– Хотите, чтобы я построил такую штуку? – с полуслова догадался Гадюкин. – Не получится.
– У вас – и не получится? – удивился Эдуард Степанович.
– По этим чертежам – не получится. Хрень собачья это, а не чертежи.
– Хотите сказать, они неполные? – озадаченно нахмурился Эдуард Степанович.
– Хочу сказать, они идиотские, – насмешливо прищурился Гадюкин. – Одно из двух, батенька – либо вам втюхали липу, причем довольно грубую, либо наши иностранные коллеги жиденько сходили под себя. В любом случае действующую машину по этим чертежам собрать не удастся.
Эдуард Степанович посмотрел на экран внимательнее. Ничего особенного он там не увидел – чертежи как чертежи, на взгляд неспециалиста выглядят очень убедительно. Но ему не единожды доводилось убедиться, что Гадюкин слов на ветер не бросает.
– Впрочем, я могу спроектировать все сам, – добродушно улыбнулся Гадюкин. – Назовем это, скажем… проект «Атлант». Как вам?
– Название вполне подходящее, – согласился Эдуард Степанович. – Когда планируете начать, профессор?
– Спросите лучше, когда я планирую закончить… – задумчиво ответил Гадюкин. Он уже был поглощен мыслями.
Работы начались на следующий день. Гадюкин собрал команду и принялся бурно импровизировать. Половину времени он проводил в конструкторском бюро, половину – в сборочном цеху. И его произведение медленно, но верно увеличивалось в размерах.
– А зачем оно вообще такое нужно, Аристарх Митрофаныч? – поинтересовался как-то профессор Отрубянников.
– Это уж им в Кремле виднее, батенька, – рассеянно ответил Гадюкин. – Я так думаю, границы охранять будет. Или президентскую дачу. Мало ли мест, где может пригодиться гигантский боевой робот?
– К слову об этом – что вы думаете о инциденте в Зимбабве?
– Я далек от политической суеты, батенька. Что там у них случилось? Разворовали правительственный банановый фонд?.. Застукали президента за поеданием практикантки?.. Министр финансов наступил на хвост спикеру?..
