Электра, впервые за долгое время, почувствовала, как её сердце (если у грозовых туч есть сердце) бьётся в унисон с ритмом команды. Она научилась направлять молнии так, чтобы они заряжали облака, а не разрушали их, а Сонни помогал ей сфокусировать энергию в световые столбы, которые освещали дальние уголки мира.
Когда наступил вечер, Электра, глядя на городок, где теперь сверкали молниеотводы-гирлянды, сказала:
– Простите за… вступление. Я ещё научусь.
– Мы все учимся, – улыбнулся Сонни, указывая на залатанную обсерваторию. – Зато теперь у нас есть своя живая гроза!
Ирис, исчезая в переливах заката, оставила им напоминание – радугу, где фиолетовый цвет сиял ярче остальных. Электра, глядя на неё, поняла: её молнии больше не одиночные вспышки гнева, а ноты в симфонии стихий. А это – начало новой истории, где даже гроза может стать мелодией.
Рассказ 6. – «Мисти и Тайна Утренней Росы»
В Облачном городке стояла непривычная духота. Сонни, стараясь исправить прошлые ошибки с засухой, теперь светил слишком робко – лучи его дрожали, как руки неопытного художника. Дриззл, поливая землю, хмурился: капли испарялись, не долетая до почвы, оставляя в воздухе парниковую пелену. Даже Густо, обычно неугомонная, лениво перебирала облака, словно ватные подушки.
– Опять всё идёт не так! – Сонни уткнулся в книгу о климате, которую Ирис оставила после последнего визита. – По логике, дождь и солнце должны создавать баланс, но…
– Баланс? – Дриззл шлёпнулся рядом, с него капало на страницы. – У нас тут парная, а не баланс! Даже лягушки в пруду задыхаются.
Густо пролетела вихрем, развеяв страницы книги.
– Скууучно! Давайте устроим ураган, чтобы всё проветрить!
– Нет! – хором закричали Сонни и Дриззл, но было поздно. Вихрь подхватил дождевые тучи, смешал их с солнечными лучами, и над городком повисла влажная баня. Листья на деревьях скрутились в трубочки.
На краю Облачного городка, где небо сливалось с землёй в молочно-серой дымке, шевелился туман. Не обычный – он перешёптывался сам с собой, принимая формы то кошки, то спирали. В сердцевине клубилась фигурка – Мисти. Она наблюдала, как герои метутся, и кусала губу. Её голос, похожий на шорох листьев, прозвучал неуверенно:
– Может… я смогу помочь? Но они такие громкие…
Мисти ступила вперёд, и туман потянулся за ней, как плащ. Подойдя к саду, она коснулась увядшего цветка – воздух вокруг него охладился, капельки осели на листьях. Но тут…
– Вот где прохлада! – Густо ринулась в туман, смеясь. Вихри разорвали пелену на клочья. Мисти вскрикнула, рассыпаясь на части.
– Ой, что это было? – Густо замерла, пытаясь собрать клочья тумана руками. – Эй, прости, я не хотела!
Мисти материализовалась в стороне, дрожа. Её полупрозрачные глаза блестели от обиды:
– Я… я почти собрала росу… а ты…
– Росу? – подошёл Дриззл, заинтересованно. – Это же моя работа!
– Н-нет… – Мисти сжалась. – Ночью, когда ты спишь, я играю с парами… охлаждаю их, и они становятся каплями…
Сонни, наконец заметив её, приглушил свет:
– Ты… часть команды? Как мы раньше тебя не видели?
– Я… стеснялась. Вы такие яркие, а я… – она растворилась, оставив лишь шепот: – …просто туман.
Ирис появилась внезапно, её радуга заиграла сквозь остатки тумана:
– Мисти права. Рождаться роса может только в тишине, где встречаются тёплый пар и холодное дыхание ночи. – Она коснулся руки Мисти, и та обрела форму. – Ты дополняешь их, как тишина дополняет музыку.
