Рассказы о полярниках - страница 3



– Сели – то мягче, чем на бетонку, – сказал гидролог Володя, а командир только вытер пот со лба.

Прилетевшая после Нового года ремонтная бригада заменила у винтов лопасти и после проверки двигателей запустила их без дозаправки.

Моторы проработали всего одну минуту.

Да, было от чего вспотеть командирскому лбу после посадки второй раз…

Леночка

Плановый облёт вертолёта после регламентных работ подходил к завершению, когда на палубе над вертолётной площадкой появилась Леночка. На ледоколе её обожали все – и вертолётчики в том числе. Точёную фигурку Леночки не смог испортить даже полярный тулупчик, небрежно накинутый на её плечи. Ласковый арктический ветерок развевал светлые локоны. Леночка была великолепна. Потому – то в разгар полярного дня от её присутствия на палубе солнце засветило ещё ярче, сахарно-белые льдинки за бортом заискрились ещё сильней, море засияло синевой с нежно – голубым отливом, а усатому, строгому боцману с банкой из – под краски в руках, захотелось спеть какую – нибудь весёлую песенку. Мельком взглянув на Леночку, он замурлыкал себе в усы неведомую лирическую мелодию. И даже старый ледокол побежал резвее, разгоняя перед собой мелкие льдинки, а дымок из его высокой трубы стал едва заметен на фоне безоблачного неба.

Леночка увидела вертолёт, висящий за кормой ледокола, помахала командиру ручкой и твёрдый, как скала полярный ас, превратился в беспечного Тома Сойера с соломинкой на носу. Только вместо соломинки в его руках был штурвал вертолёта. Машина за кормой ледокола завертелась в волшебном танце: она то кружилась волчком, то взмывала ввысь, то опускалась к самой воде. Воздушные пируэты следовали один за другим, бесконечным каскадом… Казалось, им не будет конца. Леночка стояла на палубе, широко раскрыв восхищённые глаза и слегка приоткрыв от изумления свой ротик. Спектакль закончился так же быстро, как и начался. Усталый Ми-2 сел на предназначенную для него площадку, техники занялись его обслуживанием. Разгоряченный феерическим полётом, пилот подошёл к Леночке.


Усталый Ми-2 сел на предназначенную для него площадку


– Ну, как? – спросил он, улыбаясь.

– Да видела я, как ты выделывался и всё ждала, когда тебя … – и с алых губ Леночки слетело такое ругательство, которое редко услышишь и от пьяных мужиков в кабаке.

Санька опешил, командирская фуражка вывалилась из рук. Солнце потускнело и покрылось стыдливыми пятнами, небо поблёкло, сахарно-белые льдинки за бортом стали грязно-серыми, море помутнело и из нежно-голубого превратилось в иссиня-чёрное. Старый ледокол от неожиданности замедлил ход и растерянно крякнул, труба его сморщилась – и из неё повалили клубы чернущего дыма. Усатый боцман, владеющий ненормативной лексикой пяти континентов, вдруг умолк и после небольшой паузы произнёс:

– Эх, Леночка, день – то какой хороший был… – и с досадой плюнул в банку из-под краски.

На удачу

Гордый аделька стоял у пункта ледовых наблюдений на вершине небольшой сопки, задумчиво и с независимым видом оглядывал окрестности. Он был горд собой, ведь ему удалось уйти от морского леопарда – злейшего врага всех антарктических пингвинов.


Гордый аделька с независимым видом оглядывал окрестности


Ужасная и голодная зверюга с огромной пастью и острыми зубами, в погоне за ним застряла в подводной расселине и долго не могла оттуда выбраться. А сюда, на сопку, пингвина привела необходимость смены оперенья, которая происходит ежегодно. На вершине сопки постоянно гуляет ветер, который своими порывами и помогает сменить ему старые перья на новые. Процесс – длительный, связанный с голоданием. Во время линьки старые перья перестают отталкивать воду, а короткие и новые плохо сохраняют тепло, вот и стоят голодные пингвины на берегу в ожидании, когда последний клок старых перьев сорвёт с них полярный ветер и можно будет отправиться обедать в море. Из благородной задумчивости адельку вывел гидролог с расположенной неподалёку полярной станции.