Приходилось признавать, что мужчины, даже самые мудрые ― политики и президенты ― таким талантом не обладают. Собравшись в мужскую компанию, они не сливаются в мирок, оставаясь при этом коллегами или даже близкими друзьями.
Не обладая многими изначально женскими качествами, Даниела чувствовала себя почти всегда чужой в таких женских мирках, а от желания любой ценой скрыть свою чужеродность, в ней просыпались чувства ущербности и агрессии ко всему миру.
Через некоторое время в зал вошёл тот самый служитель, который сопровождал утром Даниелу, и, подойдя к одной из женщин, что-то сказал ей с поклоном.
Женщина (не из числа любимых жён) просияла лицом и быстро вышла ― все остальные молча проводили её взглядами.
* * *
Поднявшись после чаепития наверх ― у неё хватило самообладания дождаться, пока все начнут расходиться, ― Даниела, едва прикрыв дверь, начала швырять в истерике все свои вещи на пол:
– Уеду отсюда на хер! Не хватало ещё мне быть гаремной минетчицей! Ненавижу всех!
Потом она сползла по стене на пол и заплакала, зарыдала так горько, что, глядя на своё отражение в мраморном комоде, ещё больше плакала от жалости к себе.
Рухнула иллюзия, питавшая её воображение всё время знакомства с шейхом ― эти обволакивающие манеры она приняла за желание её обольстить, его скучающую праздность ― за мужской интерес к ней.
Она придумала себе сказку о Золушке, в которой богатый добрый принц вдруг волей судьбы влюбился в неё ― проститутку из ночного клуба, и она становится принцессой ― на худой конец, просто любимой женой в его гареме. По дороге сюда она представляла себе, как с шиком войдёт в его гарем, и все его неотёсанные жёны буду считать за честь поговорить с ней, а оказалось, что у неё нет даже малейшего шанса по сравнению с самой захудалой женой из его жён. Как всегда, проекты Даниелы, построенные на её фантастических идеях, оказались нежизнеспособными в той реальности, которую принято называть реальной.
Ночью она проснулась от криков павлинов в парке и задумалась о том, что жизнь всегда её обманывала, разочаровывала, а у неё всегда хватало сил опять бросаться в бой…
Вот и теперь она подумала, что зря рыдала ― кто сказал, что всё потеряно? Она опытна, красива по-своему, у неё есть шик и море шарма. Не зря ведь шейх пригласил её в свой хвалёный гарем ― что-то в ней его зацепило? Она даже вспомнила притчу о восточном царе, у которого была необычайно красивая жена, но который побежал за крестьянкой, потому что «Одна и та же жена, это как курица каждый день на обед, завтрак и ужин. В таком случае и ворона покажется вкуснее».
«Да, я эта самая ворона!» ― думала Даниела. ― «Я интереснее для него самых красивых его жён, потому что я новее».
* * *
В это время шейх во дворце своего брата ― правящего шейха Абу-аль-Хаади ― рассказывал про свою поездку. Он даже забыл бы сказать про Даниелу, если бы брат сам не спросил его о ней:
– А что за женщину ты привёз в свой гарем?
– Проститутка из Парижа.
– Проверил её?
– В Италии она прошла все медицинские тесты.
– Нужно проверить её биографию ― кто она и откуда ― к нашей стране сейчас приковано внимание всего мира. Помнишь тот скандал с этими грязными снимками папарацци?
– Я уверен, что действительно обычная проститутка ― ведь я взял её в ночном клубе, куда никогда ещё не заходил раньше.
– Не понимаю, зачем она тебе нужна. Она не так уж молода. Хочешь, чтоб она устроила из твоего гарема второй «Мулен Руж»?
![Bo][ing Day истребить «колхозника»](/uploads/covers/fe/bo-ing-day-istrebit-kolhoznika.jpg)
