– Вы к кому?! – громко и недобро спросила бабка.
– Не беспокойтесь. Я просто проезжал мимо. Вот, решил покурить.
– Ну, курите в другом месте! Вам тут не курилка!
Жорику стало обидно. Ведь он спас жизнь этой бабке, а она об этом даже не знает. Ему нестерпимо захотелось обо всём ей рассказать. Но – как это сделать? Ведь заговорить о смерти – это совсем не то же самое, что и, например, заговорить о погоде.
Жорик уже было хотел уехать, но вдруг бабка окликнула его:
– Подождите, молодой человек!
– Да?
– Вы – такси?
– Да.
– Ой, а вы не могли бы отвезти меня до магазина? А я вам оплачу…
– Да, конечно. – Жорику совершенно не нужен был этот мелочный заказ, ведь смерть заплатила ему более чем достаточно. Но желание всё рассказать бабке было очень сильным.
Бабушка медленно, опираясь на свою палку, доковыляла до машины. Уселась на заднее сиденье.
– Нам туда, – показала она пальцем, – всё время прямо, до кладбища, потом направо и прямо, потом по правую руку будет магазин.
– Окей.
Дорога была разбитая, поэтому Жорик поехал медленно, переваливаясь через кочки.
– Вы меня извините, – вдруг заговорила бабка, – что я вас так бесцеремонно хотела прогнать…
– Да ничего страшного.
– Старая я, боюсь всего…
Жорик молчал, понимая, что сейчас начнется стандартное изливание души таксисту. Он уже привык к этим откровениям. Поначалу они его пугали. Но с опытом он привык слушать их поверхностно, лишь поддакивая в знак сочувствия.
И бабуля продолжила:
– А в молодости я, знаете, какая смелая была?
– Не знаю…
– Ох, дорогой мой! В молодости я, будучи самым молодым, – здесь она нарочно сделала восклицательный акцент, подняв указательный палец вверх, – председателем в совхозе имени Кирова! Это здесь, недалеко, в поселке Верхние Слои. Наша то деревня относится к Верхнеслойскому району… Так вот, я, будучи там председателем, мало того, что самым молодым, так ещё и, как вы понимаете, женщиной… И поначалу меня мало кто воспринимал всерьёз. Особенно мужики, имеющие практический опыт. А я была выпускницей аграрного университета, то есть – человеком с высшим образованием, но не имеющая практического опыта…
Бабка всё продолжала рассказывать. Но Жорику было совершено неинтересно, о чём она там лепечет. Ведь его собственные мысли были куда интереснее. В фоне её рассказа он всё думал о том, как бы рассказать бабке о её чудесном спасении. Но её бессмысленный трёп не давал никакого повода, чтобы начать свою историю.
– …вот какая я была смелая, молодой человек! Понимаете?
– Да, понимаю, – безучастно ответил Жорик. – Пожалуйста, магазин.
– Ой, простите. Я быстро.
Но таксист и пассажир по-разному ощущают время. Для таксиста быстро – это две минуты, для пассажира – если в течение получаса делать всё быстро, это быстро. Но время – лишь в нашем уме. Для того, кто торопится, время тоже бежит, для того же, кто не спешит, и время движется соразмерно.
«Ладно, – думал Жорик, – отвезу её, и домой. Пусть живёт и не знает, кому обязана за это… Да и вообще, с чего я взял, что я её спас? Может быть, это вообще всё ерунда. Может быть, это был просто сумасшедший, а никакой не ангел смерти. М-м-м, да… Похоже на то… Вспомни, что он там говорил про свои провалы в памяти? Забыл себя, свою жизнь, и напридумывал себе вот этот образ, и за ним прячется от реальности. Да-а-а… Похоже на то…»
К этой мысли к машине вернулась бабка.
– А вот и я! – и взгромоздилась на переднее сиденье.
