– Нет, нет, это исключено. В передаче заявлены оба: и Белов, и Мишель. Время на песню только одно, и это однозначно будет Димка, у него все оплачено.
Трубка запричитала.
– Рая, хоть Адамян, хоть Господь Бог. Эфир не резиновый. Ты чего мне звонишь? В первый раз замужем, что ли? Приеду – поувольняю всех на фиг!
Трубка завыла.
Судя по всему, угроза Егора пропала зря.
– Рая, завтра! Все завтра. Будут звонить, отправляй ко мне… Хотя нет, не отправляй. Я не прилетел, не звоню и не пишу. Все, финита!
Отключившись, Егор снова засопел, как встревоженный еж, и сунул пальцы в рот.
– Не грызи ногти, – скомандовала Алина. Он послушался, но головы не повернул. – Что там случилось?
– А, ерунда, – раздраженно сообщил Егор после паузы. – Все как всегда. Драка за эфирное время. Завтра в паре с Димасом на шоу выходит «великая певица» Мишель.
– Это которая с Димкой сто лет назад хату снимала? Марина, кажется?
– Да. А песня в финале одна. Райке позвонил продюсер Маринки и потребовал, чтобы в финале пела Мишель, мол, с главным все согласовано. Главный ни ухом ни рылом, но вопит, что Адамяну отказать нельзя, снимай Белова. Получается, с Адамяном ссориться нельзя, а с Инной можно? А как Димку снять, если у него все оплачено загодя?
– Никак, – подсказала Алина.
– Вот именно, что никак. Да и не буду я другу отказывать из-за этой козы. Главное, с Инной не смогли договориться, так давай на меня бочку катить.
Бывшая мачеха Егора, Инна Боталова, после развода стала продюсером Димы Белова, с которым Егор дружил несколько лет. Несмотря на безобидную внешность гламурной нимфы, Инна оказалась женщиной деловой, жесткой в действиях. Димка, попавший в свое время в самую настоящую кабалу, теперь мог вздохнуть спокойно. Егор же с экс-мачехой сохранил вполне мирные отношения.
– Думаешь, он уже ей звонил? – спросила Алина.
– Судя по матерным СМС, Инна убеждена, что мы за ее спиной уже договорились. И этот кулацкий подпевала тоже истерит.
– Димка, что ли?
– Ну а кто еще? Надо позвонить, а то лопнет от натуги.
– Пошли их всех, – отмахнулась Алина. – Ты же не собираешься график менять?
– Нет.
– Ну и прекрасно. Завтра позвонишь или вечером. Ты, поди, есть хочешь?
– Хочу. И спать хочу. Дома жратва какая-нибудь в наличии имеется?
– Обижаете, начальник, – рассмеялась Алина и нажала на газ.
То, что получилось дальше, имело какое-то неопределенное название: обед не обед, ужин не ужин.
Время, когда они добрались до дома, с натяжкой можно было назвать обеденным, хотя в чопорной и консервативной Англии через час уже бы и чай подали. В России же, да еще с таким ненормальным ритмом, половина пятого было еще белым днем, если пробки учесть.
Алина сразу пошла на кухню, а Егор, как попало бросив чемодан, направился в ванную, с наслаждением смывая с себя пот и смог московских магистралей. Вода лилась на лицо и на вкус казалась чистой амброзией.
Он выключил воду, вытер волосы и провел ладонью по подбородку: бриться или нет? С кухни доносилось бренчание и на удивление немузыкальный бубнеж. Кажется, Алина подпевала телевизору.
– Алина, – заорал он сквозь дверь, – где мой халат?
– Что?
– Говорю, халат мой где?
Послышались быстрые шаги. Алина распахнула дверь, внимательно разглядела голого Егора и хмыкнула.
– Зачем тебе халат? Так иди.
И мягко поскребла ногтями по его животу. Он дернулся, слегка согнувшись пополам:
– Ай, щекотно.
– Терпи. Ты же солдат.
