Я молча кивала, глядя, как он черпает ложкой прокисшую подливу и отправляет себе в рот.
– Уже завтра я должна явиться во дворец, – прошептала я. – Отец, мне сказали, что моя служба начнется немедленно…
– Я буду навещать тебя каждый вечер. Мы будем видеться у ворот дворца, – пообещал он. – И если та жизнь тебе совсем уж не понравится или с тобой будут плохо обращаться, мы снова убежим. Вернемся в Амстердам, а оттуда – в Турцию. Мы найдем себе уголок, querida. Мужайся, доченька. Ты ведь одна из Избранных.
– А как я во дворце буду соблюдать постные дни? – чуть не плача, спросила я. – Меня заставят работать по субботам. Как мне молиться? А если мне дадут на обед свинину?
Отец выдержал мой взгляд, потом опустил голову:
– Я буду соблюдать обряды за нас обоих. Бог милостив. Он поймет. Помнишь, что сказал тот немецкий ученый? Бог скорее позволит нам нарушить закон, чем допустит, чтобы мы лишились жизни. Я буду молиться за тебя, Ханна. И ты молись. Даже в христианском храме, когда ты молишься, стоя на коленях, Бог слышит твои молитвы.
– Отец, лорд Роберт знает, кто мы на самом деле. Он знает, почему мы покинули Испанию. Понимаешь, он это знает!
– Мне он ничего такого не говорил.
– А мне он угрожал. Он знает, что мы евреи, но пообещал держать это в тайне, пока я буду повиноваться ему и его отцу. Он угрожал мне страшными вещами.
– Доченька, опасность грозит нам повсюду. Теперь ты хотя бы будешь под высоким покровительством. Лорд Роберт клялся мне, что в его владениях ты окажешься в безопасности. Никто не посмеет интересоваться прошлым его слуг. И уж тем более никто не усомнится в благонадежности королевской шутихи.
– Отец, ну как ты мог решиться на это? – недоумевала я. – Почему согласился отдать меня им?
– Ханна, а мог ли я им помешать?
Меня привели в комнату с белеными стенами. Она находилась под самой крышей дворца. На столе лежала целая груда моей новой одежды, точнее, она показалась мне новой. В руках у меня был перечень, составленный кем-то из писарей главного дворцового камердинера. Там значилось:
Предмет: одна пажеская ливрея желтого цвета
Предмет: одна пара панталон темно-красного цвета
Предмет: одна пара панталон темно-зеленого цвета
Предмет: один плащ, длинный
Предмет: две льняные нижние рубашки
Предмет: две пары рукавов, одна красная и одна зеленая
Предмет: одна шляпа черного цвета
Предмет: один черный плащ для верховой езды
Предмет: пара туфель для танцев
Предмет: пара сапог для верховой езды
Предмет: пара башмаков для ходьбы
Все означенные предметы не новые, но чистые и, где надо, заштопанные, вручены королевской шутихе Ханне Грин.
– В таких нарядах поневоле станешь шутихой, – вздохнув, прошептала я.
Вечером моего первого дня во дворце отец пришел к воротам. Мы встали неподалеку, разделенные чугунной решеткой.
– У короля уже есть двое шутов: карлица Томасина и Уилл Сомерс. Он был добр ко мне. Показал, где я должна сидеть за обедом. Рядом с ним. Он человек умный. Знает, как рассмешить придворных.
– А что ты сегодня делала?
– Пока ничего. Не могла ничего такого придумать, чтобы сказать вслух.
Мой отец оглянулся. В темноте дворцового сада заухала сова. Ее крик был словно сигнал.
– Разве ты не можешь придумать что-нибудь смешное? – спросил отец. – Тебя же не за тем брали, чтобы ты сидела молча?
– Герцог велел говорить то, что приходит мне в голову. Но мой дар… Я не могу им повелевать. Слова либо появляются, либо нет.
