Расставание с дьяволом - страница 7

– Очень больно?

– Да нет, Коль. Уже терпимо.

И опять молчим. Друг смотрит в окно и тяжело дышит. Он так подпирает подбородок ладонью, что его рот перекашивается.

– Я устала.

– Потерпи маленько, скоро приедем.

– Ты не понял, Коль. Просто устала от этого… всего.

– А-а…

Неловкое молчание. Таксист с интересом поглядывает в салонное зеркало.

– Сонь, ну, ты же знаешь…

– Я знаю. – Конечно, я знаю, что Боженька подарил мне в друзья лучшего на свете человека. Коля, я знаю, что ты всегда мне поможешь и поддержишь. Когда я потеряла сотовый сразу после переезда и ревела, собираясь отдать первую полноценную зарплату за новый телефон, то это ты помог мне найти модель такого же качества по более низкой цене. Ты рядом во всех экстренных ситуациях и когда только попрошу. И я знаю, что сейчас было бы неуместно говорить все это вслух. Да, меня на это не хватит. Поэтому я просто с благодарностью положу свою руку на твою, посмотрю в глаза и улыбнусь самым краешком рта. Да, на это меня пока хватает.

С костылями так непривычно. Пока мы идем до Колиного дома, он говорит, что дорога обратно у нас заняла в два раза меньше времени. Верю ему на слово, потому что сама ничего не помню. Еще он говорит, что не стал вызывать скорую, потому что из-за утренних пробок их машина и с мигалкой, и со звуковым сигналом ехала бы туда и обратно дольше, чем мы на такси в одну сторону. Может быть, так и есть. Все закончилось настолько хорошо, насколько только могло, а значит, Коля все сделал правильно.

«Друг в беде не бросит, лишнего не спросит».

Мы зашли в дом. Коля помог мне удобно расположиться на незаправленном диване, а сам по-сиротски сел на его краешек, предварительно откинув простыню.

Нет, что-то с ним все же не то. Нельзя так переживать о том, что подруга просто подвернула ногу. Выглядит как побитая собака.

– Ты беспокоишься, что сковородку с плиты не снял?

– Там ничего страшного: пусть не снял, но конфорку-то выключил.

– А почему настолько никакущий теперь? – Молчание. – Ты же не винишь себя в том, что я поскользнулась именно у тебя дома?

– Нет…

– Но за что-то ты себя винишь?

– Да.

– Ну глупости же, Коль. Ты оперативно отвез меня в травму, там подождал, костыли взял, обратно увез и вообще нянчишься со мной, как с маленькой. Разве ты в чем-то виноват?

– Это все из-за меня.

– Тю-у. Приехали. Я же говорю: пусть это и был твой кафель, но вины-то твоей нет.

– Да я не об этом. Ты со мной и разговаривать после такого не захочешь. – Я молча жду, и после паузы Коля продолжает: – Понимаешь, это я накаркал. Никогда в такое не верил. Если бы знал, что так все получится, то молчал бы в тряпочку.

– И что же ты такое сказал?

– Хоть бы ты уже что-нибудь травмировала, чтобы не смогла работать и наконец-то отдохнула. Ну, в общих чертах.

– Коля, господи, это даже мило.

– Почему тогда ты не выглядишь умиленной?

– Потому что я измотана физически и эмоционально, еще раз повторяю.

– И ты точно на меня не злишься? Ты же не сможешь танцевать…

– Это не навсегда.

– Но приятного мало.

– Приятного в принципе нет, Коль. Меня бросил парень, я потеряла аппетит и упала в обморок после выступления, а теперь еще и ногу подвернула. Я не смогу заработать за это лето те деньги, на которые рассчитывала. Я не смогу танцевать и, вероятно, потеряю форму. Я не смогу танцевать, Коля. И через три недели мне негде будет жить, разве что сесть тебе на шею и свесить ножки. Это полная лажа. Просто полная. А в то, что «карканье» работает, я не верю.