считает идеальным для меня.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – умоляет Скай, дергая меня за руку.
– Я даже не знаю этого парня. Мне будет некомфортно.
– Мы можем это исправить. Я отправлю его на неделе к тебе в магазин познакомиться, – говорит Генри.
Я резко поворачиваюсь к нему:
– Не смей!
– Похоже на вызов, – произносит он со смешком.
– Нет, это не вызов, Тод. Не делай этого. – Будет очень плохо, если я натравлю на него одну из кукол?
– Не волнуйся. Я сделаю все по-хитрому. Он не узнает, что ты хочешь с ним встретиться.
– О, здорово, особенно если учесть, что я не хочу с ним встречаться.
– Трусиха, – напевает Скай.
Рассмеявшись, Генри встает:
– Не переживай, Кайвман, все будет хорошо. Просто будь собой.
«Будь собой». Ненавижу эти слова. Как будто мы с Тиком уже когда-то встречались и отлично поладили, а сейчас мне просто нужно быть самой собой. Это так нелогично.
– Готова идти, Дай?
– Да. Скоро увидимся. – Она коварно улыбается мне, и я издаю стон.
Это ужасно. Они отправят ко мне в магазин какого-то парня по имени Тик, и я ничего не смогу с этим поделать.
Всю неделю я бросала тревожные взгляды на дверь, едва на ней звенел колокольчик, и теперь начинаю думать, что Скай, возможно, все-таки отговорила Генри подсылать ко мне Тика. Но надеялась я зря. В понедельник после обеда в магазин заходит парень со стопкой бумаг в руках.
У него короткие, вьющиеся черные волосы и кожа цвета мокко. Кольцо в губе еще больше притягивает внимание к его большому, хорошо очерченному рту. Одет он в джинсы, заправленные в армейские ботинки, и футболку с надписью «Моя группа круче твоей». Не хочется этого признавать, но он и правда очень привлекательный. И слишком крутой для меня. Интересно, почему Скай не встречается с ним? Он подходит ей намного больше, чем Генри.
– Привет, – говорит он. У парня хриплый голос, как будто он только что проснулся или ему нужно прочистить горло. – Генри сказал, что вы не против разместить у себя на стойке флаеры с рекламой нашего следующего концерта. – Он осматривается.
– Уверена, пожилым дамам понравится рок-концерт, – отвечаю я.
Он хмурится:
– Да, Генри, похоже, думал… – Он замолкает, рассматривая фарфорового малыша в колыбельке. – Наверное, я зашел не в тот магазин.
– Нет, все нормально. Просто положи их сюда.
Он подходит и, положив на стойку небольшую пачку, осматривает меня. И ему, должно быть, нравится то, что он видит, так как он показывает на флаер и говорит:
– Ты должна прийти.
На флаере изображена жаба, которая выглядит так, будто только что повстречалась с решеткой радиатора на грузовике. Кто это придумал? На животе у нее написано «Красти Тодс», а внизу приписка: «Вечер пятницы, десять часов, „Скрим Шаут“».
На кончике языка уже вертится саркастическое замечание о флаере, но я сдерживаюсь.
– Хорошо, я постараюсь.
– Звучит так, будто на самом деле тебе меньше всего на свете хочется туда идти. – Он сильно моргает, напоминая мне своего о своем прозвище. – Я солист. Теперь тебе больше или меньше хочется пойти?
Я улыбаюсь:
– Может, немного больше.
– Я Мейсон. – Это гораздо лучше, чем Тик.
– Кайман.
Пожалуйста, не придумывай мне прозвище.
– Приятно познакомиться, Кайман.
Пять балов.
– Каковы шансы, что я действительно увижу тебя в пятницу?
Я смотрю на флаер, затем снова на него:
– Довольно неплохие.
Он потягивает кольцо в губе.
– Скажи пожилым дамам, что будет круто.
