Всадники все больше приближались к автомобилю, уже не опасаясь ни очередей «гочкиса», ни редких винтовочных выстрелов.
Кольцов не стрелял, выжидая, когда всадники приблизятся: на тряской дороге прицельно стрелять из «маузера» было бессмысленно. Лишь Бушкин, продолжая что-то выкрикивать, наугад палил по всадникам, которые уже рысью скакали едва ли не рядом с замедляющей бег машиной.
– Ты, малый, перестань баловать! – крикнул Бушкину кто-то из бандитов. – Не то за яйца повесим!
– Не повесите! – тоскливо отозвался Бушкин. – На не чем! Нету тут дерев!
Один из всадников, красивый, с лихим чубом, выбивающимся из-под сбитой набок шапки, приблизился к кабине автомобиля. Кольцов понял: ещё несколько мгновений, они облепят автомобиль – и все закончится.
«Один патрон для себя, а остальными хоть тебя, красавец, с собой на тот свет заберу, а может, и еще одного или двух», – подумал он. Но еще не успел он поднять «маузер», как где-то неподалеку раздался разбойничий свист.
Дальше произошло и вовсе непонятное. Краем глаза Кольцов увидел, как красавец бандит резко отпрянул от автомобиля. Развернув коня, с силой хлестанул его плетью и помчался в степь вслед за скачущими во весь опор остальными подельниками.
Стоящая в стороне на дороге тачанка, с впряженным в нее одним конем, тронулась и тоже неторопливо попрыгала по примороженным степным бурьянам вслед за скрывающимися вдали бандитами.
Десятка два всадников проскочили мимо автомобиля, все еще медленно двигавшегося по дороге, и тоже помчались вслед за бандитами. Степь вновь стала безлюдной, пустынной. Лишь вдалеке маячила тачанка, которую тащила, надрываясь, единственная лошадь.
– Нич-чего не понимаю, – огорошенный происходящим, растерянно сказал шофер. – Что за игры в прятки? Похоже, одни бандиты у других добычу отбирают?
– Какую добычу? – не сразу понял Кольцов.
– Добыча, я так понимаю, это мы.
Автомобиль медленно тащился по дороге, за ним тянулся шлейф тающего на легком ветерке пара.
Впереди они увидели бородатого мужика в мохнатой бараньей шапке. Он стоял посредине дороги, широко расставив ноги.
– Глядите, там! – показал шофёр.
– Вижу.
– Что делать?
– А что ты можешь?
– Ничего.
– Похоже, он – один. Справимся, – успокоил шофера Кольцов и, высунувшись в окно кабины, крикнул: – Вы там, наверху! Не стреляйте!
Автомобиль приближался к стоящему посреди дороги бородатому мужику. Космы шапки почти закрывали его глаза. По внешнему виду он ничем не отличался от тех бандитов, с которыми Кольцову доводилось встречаться у батьки Ангела. И позже, под Кременчугом, таких же он видел в банде у батьки Книша.
– Стреляйте! – умоляюще простонал шофер. – Развернемся – и в Асканию. Там – свои.
Но что-то удерживало Кольцова. И вовсе не всадники, которые должны были вот-вот вернуться. Другое. Какая-то непонятность происходящего. Они с собой ничего ценного не везли, что могло бы привлечь бандитов. «Гочкис»? Экая невидаль! Да и репутация у него была далеко не самая лучшая. Автомобиль? Он и вовсе бандитам ни к чему.
Стоящий посредине дороги бандит взмахнул рукой и при этом сделал характерное, приглашающее движение головой. И Кольцов вдруг понял, что он уже видел этого человека. Не просто видел – знал. Ему вспомнилось это непроизвольное приглашающее движение головой – память о давней контузии, и этот угрюмый взгляд из-под косматой шапки, и прокуренная борода.
