Это были аисты – из сочувствия собиравшиеся, может быть, отнести меня кому-нибудь в подарок (как бы из магазина или с капустного поля – в противоположность тому случаю, когда меня моя мама – по её рассказу – нашла на острове, около коровы, которая зализывала мне причёску – эта мамина наивная метафора составляет, тем не менее, историческую правду, т. к. у меня две «макушки» – вторая надо лбом, которая и является, якобы, результатом парикмахерской деятельности упомянутой коровы).
Кроме аистов – в воздухе, мне молча сочувствовали два самолёта, сиротливо стоящие на поле аэродрома.
Прыгать – можно покалечиться: земля мёрзлая, и бетонные ступени рядом. Пошёл по пресловутой крыше по периметру: два-три места позволяли как бы спастись, но были ненадёжны.
Передо мной замаячила перспектива голодной смерти в одиночестве (не в яме, но и без Аиды) равно – судьба ямщика из песни про глухую степь. Положение становилось хуже губернаторского.
«Да, есть из чего впасть в отчаяние».
Ещё побродив по крыше с печально-философской мыслью о превратностях судьбы и загробной жизни, я обнаружил близко растущее дерево и вспомнил барона Мюнхаузена. Одно из двух: либо он утонул бы в болоте, куда угодил вместе с конём, либо… одно из двух (как говорил ироничный Швейк: «Одно из двух – либо пациент жив, либо пациент мёртв»).
Все знают, что выбрал Мюнхаузен. Правильно – жизнь, потому что голова у барона была думающая, а рука сильная – и он вытащил себя за волосы из болота, разумеется, вместе с конём.
Видно невооружённым глазом, что мне далеко до милого моему сердцу Мюнхаузена, во всех смыслах, но я последовал его примеру и предпочёл жизнь, потому что ничего ещё не успел совершить героического – даже пообедать, вернуть долги, обнять коня и даже написать эту записку.
Коротко говоря, я подошёл к дереву. Как я по нему спускался – это надо рассказывать отдельно и в другом месте. Однако, не буду преувеличивать своё достижение: спускался-то я без лошади (правда, у меня была нелёгкая сумка с инструментом, которая оседлала меня, как барон – своего коня). Чуть не забыл: спустился-таки я на землю – несколько ободранный, но в общем – без потерь, чтоб, как было сказано поэтом: «ногою твёрдой встать при море» (в моём случае – при аэродроме). Опять нет повода не выпить (после).
К чему привёл этот мини подвиг, удачно завершившийся?
К философскому резюме: чтобы что-то получить, надо чем-то пожертвовать (как в шахматах: количеством – за качество или в моём случае – ободранностью за спасение, хотя бы и временное).
Что сказал киногерой в «Особенностях национальной охоты»? Он говорит: – Не надо впадать в отчаяние. Найдём.
В несчастьях следует помнить: самый тёмный час – час перед рассветом.
Человечество придумало бога и егообраз. Почему? «Идея бога самая простая – кто всё это сделал. Нет чудес – всё чудо». Вместе с тем, «Иисус Христос не был бы богом, если бы не умер на кресте».
Житейским умом представить и понять бога если не невозможно, то также трудно, как… теорию относительности или бесконечность, или Вселенную (а их оказывается – не одна)… Человечество поступило рационально: создало его образ и всё стало понятным и конкретным (бог стал видим и осязаем).
Ровно тоже произошло (придумано человечеством) во взаимоотношениях женщины и мужчины. Как совместить это несовместное? Придумано некое понятие и
