Проснувшись на следующий день «после вчерашнего», он констатировал про себя:
– Да уж, приложились мы вчера…
Тем не менее, был в вертикальном положении, как всегда рано утром, практически в нормальном состоянии, без головной боли (немного только подташнивало) и в предвкушении…
Встав, помахал руками и ногами, принял душ и все утренние процедуры, оделся и пошёл завтракать в ресторан (который утром и днём становился кафе) – с трудом («после вчерашнего»), но, как необходимое, проглотил яичницу, кефир и кофе (без коньяка и сахара). Затем отправился на кладбище, где были похоронены его родители. Звонка утром от Ирины не ожидал (даже с учётом того, что она «сумасшедшая» и блондинка), поэтому, когда звонок сотового всё-таки прозвучал из его кармана, ответил несколько фривольно:
– Смольный слушает…
С другого края электромагнитного поля хохотнул мужской голос:
– Смольный, и снова – здрасьте…
Он узнал голос своего начальника и внутренне чертыхнулся, не ожидая от того счастья (начальники не дают его даже на час). Тот продолжил:
– Труба зовёт… За Вами отправили машину. Возвращайтесь, как можно скорее.
– Да что случилось, шорт по-бе-ри, Юрий Иванович?
– Авария… «Мы могли бы сами, да привыкли с Вами».
Трубка продолжила короткими гудками…
Делать нечего – надо укладываться, а голому собраться – только подпоясаться, как сказал классик: «плюрализму альтернативы нет». А как же Ирина?
Он срочно ткнул в телефоне номер Арамиса. Тот хрипло ответил, демонстрируя и своё «после вчерашнего»:
– Алле, капитан мушкетёров вас…
– Не преувеличивай свои заслуги – когда это тебя поставили на место Де Тревиля, минуя звания, полученного Д,Артаньяном?
– А, это ты, майн фроинд…
– А ты ждал, что администратор ресторана? Кстати, скажи мне честно, но откровенно: мы вчера вечером были в Лувре?
– Ты что – монархистом стал?
– Понятно. А в харчевне «Три пескаря»?
– Вот. Был грех. А что, за нами послали уже гвардейцев кардинала?
– «Хуже, Петька, хуже»: меня отзывают на службу, продолжение банкета отменяется – по крайней мере – сегодня со мной. И у меня к тебе нижайшая просьба: поезжай срочно в гостиницу, найти свою администраторшу и попроси объяснить Ирине, когда та позвонит (если) в мой номер, моё вынужденное отсутствие и передаст записку, которую тебе сейчас отправлю на почту…
– А-а-а, так её зовут Ирина? Ваще… Тебя никак нельзя оставлять одного – тем более после принятия внутрь драгоценной влаги – обязательно кто-нибудь женит на себе.
– Нет, как сказал Михаил Самюэлевич: «я старый – меня девушки не любят»…
– Да ладно. Но «мне надо принять ванну, выпить чашечку кофе»…
– «Будет тебе кофе и какао с чаем» – с меня причитается. Записку тебе сейчас сброшу. Распечатай, положи в открытый конверт и поезжай немедленно – успей до того, как Ирина позвонит – иначе приговорю к расстрелянию из рогатки. Понимэ? Да смотри, свои псалмы администраторше не пой – она и без того уже готова на «11 минут»… А если хочешь знать моё мнение, то это милое, домашнее создание, несмотря на должность, не исключаю её профессию в прошлом: преподаватель начальных классов.
– Есть… А о Елене Прекрасной ты почти угадал – она работает на кафедре математики нашего института. В ресторане подрабатывает – такова наша се ля ви.
В записке было следующее:
«Ирина, солнце моё сумасшедшее, добрый день.
Не судьба. Вы знаете, что это такое? Армянское радио объясняет так:
