Расторжение - страница 2
иль лучше вот что – запечатай
себя в объятия цикут
ну… блевани как бы цитатой
минута – и стихи свободно потекут
«наматывай веретено…»
наматывай веретено
часы растительные комкай
над льдистой корочкой над кромкой
одним усилием трепещущим дано
нам вознести немую речь тапира
в кино где плещется тапер
позолотить останки мира
целлулоидный шатер
растет растет любвеобильный
и опадает как живот
тогда – смеркается. тогда лишенный тени
вхожу в него как битое стекло
сомнамбулически как под наркозом
смотрю – смеркается сеанс
и выхожу. и горлом (вот когда!)
идет закат
Амадеус
Аркадию Драгомощенко
разъятых игр танцор ли асмодей
как бы резвяся и стеная
хромой стопою – в нотный стан
в листы разметанного рая
сухую беглость кто предал перстам
кишенье книжное страницы
вкушай же агнца плоть как нижнего белья
пустопорожний храм
как обращенье плащаницы
иль перечти Женитьбу Фигаро
он весел. вдруг… иль что-нибудь такое
пусть счастье катится как обруч обрусев
и не кончается качаясь
за огненной рекой тучнеющий исав
кичась виденьем гробовым, мотивчик
он все твердит его когда он сам – напев
нет оборотень нет иаков
разъятых игр танцор ли асмодей
а в остальном прекрасная маркиза
все глуше музыка таинственных скорбей
исподних клавиш преисподню —
се дар изоры – запрокинься, пей!
лицо моцарта испитое
навзничь
и в ночь идет и плачет уходя
«и не кончается»
Или/или
и он мне грудь рассек мечом
от уха и до уха
чтоб я как навуходоносор вкусным лечем
возлег на пиршественный стол
божественного донор духа
нет он мне грудь не рассекал мечом
от уха и до уха
чтоб я как навуходоносор вкусным
вознесся
облачком божественного вздоха
«что в вымени тебе моем?
ты сам – священная корова
пускающая кровь времен
на голове твоей корона
терцин терновых головня
на кой доить тебе меня»
да донор я и я песчинка
а он ума палата номер шесть
он будет есть меня на дармовщинку
как донора рот в рот дышать
восстань шептать и виждь и внемли…
нет просто – встань девочка
встань и иди
Фрагменты Орфея
1
на стогнах угольных впотьмах
петитом стакнутых палаццо
весь САНКТ – как бы ладони взмах
чьим пальцам ямбом каменеть
и лимбом снисходить и грезить
с подругой мнимой Мнемозиной
царапаться влюбленно в смерть
2
как челобитчик перед ней Невой – как подданный он падал
на пепелище кек-уок
(растрачен в свитке рукопашном
наскальный петербург теней)
теперь пляши
огнеупорных башен
элегик, мать твою, и трагик
в падучей бьющийся Орфей!
3
аттическую соль лакал
се – остров Патмос не Пальмира
наволгший беломорканал коньячный пира пунш и пыл
в метро конечном скрежет пыли
и закадычный тот глоток…
…на сонмы струнных раскроили
4
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
5
и цепенеет идол бург
Похожие книги
Известный петербургский поэт и литературный критик Александр Скидан ставит в своей новой книге жанровый эксперимент на основе собственной Facebook-страницы: машинный алгоритм чередования своих и чужих записей здесь скрещивается с «приложениями», которые традиционно считаются периферией литературного творчества: заметками на случай, рабочей тетрадью, дневниками. Возникающая конструкция обретает собственный объем, растет и ветвится, подобно амфитеа
В книгу Александра Скидана вошли его новые и старые стихи, а также статьи последних лет, посвященные современной поэзии, литературе, визуальным искусствам. Автор исследует подвижность границ между различными жанрами, теорией и практикой, литературой и философией, искусством и политикой, границ, которые рассматриваются под углом их преодоления в различных версиях радикального нелинейного письма.
В новой книге Александра Скидана собраны статьи, написанные за последние десять лет. Первый раздел посвящен поэзии и поэтам (в диапазоне от Александра Введенского до Пауля Целана, от Елены Шварц до Елены Фанайловой), второй – прозе, третий – констелляциям литературы, визуального искусства и теории. Все работы сосредоточены вокруг сложного переплетения – и переопределения – этического, эстетического и политического в современном письме. Александр
Задаётся Дия вопросами: необъяснимое или непознанное; случайность или неизбежность? Нет случайностей, во всём есть смысл, за неурядицей всегда наступает прояснение – осознала, когда открылась тайна её рождения и способности, коими наделена. Девушка не поддалась искушениям, сердцем выбрала жизненный путь.
Аркана – Богиня света, даровавшая Вселенной свет и энергию. Она поддерживала равновесие в мирах в течение многих тысячелетий, пока тьма не пустила свои корни. Сможет ли Аркана одолеть надвигающееся зло, всесильное и могучее?
Сказка для взрослых о хитросплетениях судьбы и предназначении. Речь идёт о древнем культе, который веками работает над созданием человека, способного вместить в себе силу древнего божества, дарующего бессмертие и вечную жизнь на земле.
Можно очень сильно утомиться от жизни, если не участвовать в ней. Опыт каждого человека находится где-то между привычным и истинным, между искренностью и сомнениями. Вы верите, что только от вас зависит жизнь? Сомневаетесь? И чего же вам не хватает? Преданной дружбы или верной любви? Но готовы ли вы стать преданными и верными? Чудес не бывает, есть только невероятные случайности…
В этом романе Вы не найдете: римских легионеров, таинственных друидов, непокорных галлов, древних стоунхенджей. В этом романе Вы найдете: восставших легионеров, чернокожих галлов, таинственных садовников, древние пирамиды зиккуратов. Парадоксы истории, диалектика жизни, шутки Вселенной. Недалекое будущее: плановые эпидемии, легализованные психотропы, сертификаты лояльности, транскорпоративная диктатура, уроки общественного мнения, Понтифик Голлив
Бойца Иностранного легиона Андрея Проценко всегда окружали отважные парни, его боевые товарищи. Этот роман посвящен одному из них – Михаилу Парубцу по прозвищу Док. Михаил не только уникальный спортсмен, мастер спорта по боксу и нескольким видам борьбы, он еще и первоклассный хирург. Мало того, что Док участвует во всех боевых операциях наравне со своими товарищами, так он после боя еще и оказывает раненым медицинскую помощь, проводя порой сложне